Железный начдив Азин. Между красными и белыми. Виктор Сенча

цель создания комбедов:

      «…§ 3. В круг деятельности волостных и сельских комитетов бедноты входит следующее:

      1) Распределение хлеба, предметов первой необходимости и сельскохозяйственных орудий.

      2) Оказание содействия местным продовольственным органам в изъятии хлебных излишков из рук кулаков и богатеев.

      § 4. Круг лиц, снабжение которых хлебом, предметами первой необходимости и сельскохозяйственными орудиями составляет обязанность волостных и сельских комитетов бедноты, определяется самими комитетами…»

      Так что цель вполне ясна: отобрать всё у «кулаков и богатеев» да и поделить! (Прямо по булгаковскому Шарикову.) Одно ясно, если большевики били, то делали это умело, стараясь попасть в самую уязвимую точку. А самой чувствительной точкой русского мужика всегда была мечта – извечная мечта крестьянина о том, что настанет час и можно будет вполне законно и открыто обчистить того, кто тебя богаче и удачливее. Ни царь, ни Временное правительство не могли доставить такой радости мужику. И лишь Советская власть замахнулась в полной мере воплотить в жизнь извечную крестьянскую мечту. Мало того, отныне бедняк знал: если у тебя вообще ничего нет, то ты можешь беззастенчиво (опять же – открыто), войдя в состав комитета бедноты, пойти и… отобрать необходимое у буржуя! Главное, всё «по-честному» и «законно». Фантастика – и только! Вот уж, действительно, «мы рождены, чтоб сказку сделать былью». Сделали.

      Выглядела же «сказка» примерно так. Однажды в селе или деревеньке появлялся вооружённый продотряд. Тут же собирался сход бедноты, на котором избирался местный комбед. Ну а дальше, призадумывались продотрядовские активисты, неплохо бы эту ораву босоногих дармоедов чем-то вооружить да во что-то одеть-обуть (не пойдёшь же по селу реквизировать хлеб в окружении босяков с кирпичами да оглоблинами в руках).

      Как раз для этого случая старший команды имел при себе бумажку — приказ о сдаче всего имеющегося у населения огнестрельного оружия. Сдал – молодец, получи расписку. Не сдал – стервец, которого запросто могли и к стенке поставить (иногда, когда находили какой-нибудь обрез, ставили). Как бы то ни было, насобирав несколько берданок (бывало, что и мосинских винтовок), вооружали эту самую голытьбу из комбедов. Цинизм ситуации заключался в том, что, повернув стволы в обратную сторону, комбедовцы грабили односельчан их же оружием.

      Итак, бойцов – уйма, недостатка в ружьишках тоже нет: что дальше? А дальше развёртывалось действо, ради которого и была заварена каша: тщательный учёт всех местных запасов хлеба. Принимались, не щадя себя, считать – долго и скрупулёзно, до третьих петухов. Наконец, сосчитали. Часть сразу же шла на бесплатный паёк сельским беднякам и ревизорам-босякам.

      А теперь – что там с излишками? На сельском сходе объявляется, чтобы в течение трёх дней каждый свёз на определённый ссыпной пункт лишнее количество зерна. Пока обескураженные крестьяне хмуро чешут затылки, продотряд уходит дальше