Приказано жениться. Екатерина Каблукова

императрицы Елисаветы Петровны.

      Глядя на изысканные наряды и затейливые женские прически, украшенные цветами и каменьями, Насте стало стыдно и за свое платье, которое она перешивала из матушкиного парадного, и за темные ненапудренные волосы, которые горничная девка Глаша смогла лишь уложить в достаточно скромный узел, да выпустить несколько прядей, едва касавшихся плеча их обладательницы.

      – Поберегись! – проезжающая мимо карета едва не окатила волной грязи.

      Чудом увернувшись, девушка опомнилась, гордо вздернула голову и зашагала к воротам. Не для того Анастасия терпела дорожные трудности, чтобы теперь, глядя на ряженных бездельников, отступать.

      Но с каждым шагом уверенность таяла. Тогда, в имении, все казалось очень простым: добраться до Питерсбурха, испросить аудиенцию у императрицы и кинуться ей в ноги, прося милости для отца, заключенного в крепость.

      Трудности начались еще в пути. Дороги развезло, и вместо трех дней пришлось добираться пять. Постоялые дворы были переполнены, и одну из ночей пришлось остановиться в крестьянской избе.

      Гостье выделили самое лучшее место для сна – на печи, за занавеской, но сын хозяина, у которого резались зубы, всю ночь кричал, и девушка не выспалась. Но утром под ворчание верного кучера Петра Настя упрямо продолжила свой путь на север.

      Столичный город встретил девушку свинцово-серым низким небом и сильным промозглым ветром. Подъезжая к заставе, Настя нервничала, что как её признают заговорщицей и поместят к отцу. Но подорожные документы были в порядке, и старая карета беспрепятственно въехала в город.

      Затем были поиски постоялого двора, сырые простыни и голосистая компания гвардейцев, расположившаяся в питейном заведении на первом этаже. От шума и городской суеты у Анастасии начала болеть голова, и девушка долго ворочалась, пытаясь удобнее устроиться на жестких подушках.

      Вдобавок, ночью в столице было так же светло, как днем. Даже сквозь плотно занавешенные окна неяркий сумеречный свет проникал в комнату, словно за окном наступило утро.

      Заснула Настя, лишь когда золотистые лучи рассветного солнца появились на небе. Пробудившись лишь к полудню, девушка долго лежала, собираясь с силами. Наконец, встала, надела заранее заготовленное платье и направилась ко дворцу Елисаветы Петровны.

      Ехать пришлось через весь город. Возможно, в другое время, Настя бы с интересом рассмотрела причудливые здания на Невской першпективе или же полюбовалась золоченым шпилем храма на территории Апостольной крепости, как игла пронзающим небо, но сейчас девушка слишком утомилась и дорогой, и событиями, предшествовавшими ее столь внезапному путешествию.

      Идти пришлось по весьма дурной, разбитой экипажами дороге, каменные дома вскоре сменились сараями и ледниками, над которыми гордо возвышалось двухэтажное бледно-розовое с белыми колоннами здание.

      Около дворцовых ворот, за которыми виделся модный лабиринт из фигурно остриженных кустов, девушку ожидало еще одно