Сын Кощея. Анатолий Казьмин

без меня, – скомандовала Агриппина Падловна, переодевшись и целеустремлённо зашагала вниз с холма, щеголяя несусветной рваниной.

      – Чего начинать? – повернулся я к тётке.

      – Пир горой! – хихикнула она. – Ну как ты гостей дорогих встречаешь, Федька!

      – Деда! Накрывай на стол! – скомандовал я.

      Доберманчик сразу же умотал знакомиться с окрестностями, а я в нетерпении подпрыгивал на скамейке пока тётка насыщалась, а когда Михалыч перешёл наконец к десерту, выпалил:

      – А вы к нам как попали, тёть Ягут? Тоже в отпуск?

      – А чего нет? – пожала она могучими плечами. – Присмотреть за тобой, хорошо ли кушаешь. Да и по своему Михалычу дюжеть соскучилась. А что, нельзя?

      – Очень даже можно! Здорово, тёть Ягут! А как вас Кощей отпустил при такой-то нехватке сотрудников?

      – От я ему нужна, – хмыкнула она. – Узнала, что Граппа, – она ткнула пальцем в сторону пруда, – к вам собирается, ну на хвост ей и села, делов-то.

      – Сбежали? – хихикнул я. – Прогул, однако, тёть Ягут. А Агриппина Падловна?

      – А она всю ночь ведомости какие-то да прочие бумажки составляла, – хохотнула тётка, – а утром царю нашему их и притащила на подпись. А там стопка бумаг, Федь, с моего Михалыча высотой. Кощей как увидел, так взвыл почище Волчка нашего, да и исчез в облачке колдунском. А Граппа фигой во все стороны потыкала, да тут же первого попавшегося беса и отловила и вот мы тут.

      – Здорово… А что у нас нового в городе? И во Дворце?

      – Ну-у-у… – она задумчиво покрутила в пальцах баранку, а потом вдруг хлопнула себя по лбу и выудила откуда-то из глубин платья шкатулку. – Вот! Чуть не забыла!

      Из шкатулки тут же вылетели Мировид с Лиховидом Ростиславовичем.

      – Эх, ёшки-матрёшки! – заорал Мировид. – А где Тишка да Гришка? Михалыч, а твои мальцы гулять выйдут?

      – Чешите, – махнул рукой дед. – Только к полднику чтоб вернулись!

      – Лиховид Ростиславович? – повернулся я к древнему колдуну.

      – Хорошо тут у тебя, Федька, – довольно потянулся он. – Воздух чистый и дышится легко.

      – В смысле «дышится»? Вы же призрак! Забыли, да? – хихикнул я.

      – В смысле, что чисто тут у вас от силы нашей колдунской, – погрозил он мне призрачным пальцем. – Во Дворце-то, да даже в городе всё ентой силой пропитанно, а уж от Кощеюшки ею несёт… – он поёжился. – Бр-р-р! Ажно мозги в трубочку свёртываются!

      – Ясно. Ну, добро пожаловать на всероссийский курорт Рябово. Наслаждайтесь, Лиховид Ростиславович.

      – А в ентом вашем пруду, – он подмигнул мне, – девки голышом купаютси?

      – Кто о чём, а Лиховид о девках, – проворчал Михалыч. – Слетай да узнаешь.

      – Если силы шкатулки хватит… – задумался колдун, но тут же встрепенулся: – А ить возьму да проверю! А то вдруг все разбегутся по избам, обидно будет!

      – Порхай, порхай, – снова проворчал дед.

      – Так что у нас новенького, тёть Ягут, – снова повернулся я к дедовой пассии.

      – Да всё как всегда, Федька, – отмахнулась она, но вдруг оживилась. – Про Сидора