Приманка. Андрей Иванович Клепаков

решительно заявил я.

      Светлые лучистые глаза ангела с удивлением уставились на меня.

      – Э-э-э, как вас звали? – спросила ангел.

      – Андрей, – я приподнялся и сел.

      – Вот, Андрей, здесь выявлено нарушение. Вы подвергаетесь более жестокому наказанию, чем заслуживаете…

      – Здесь Ад, а не детский сад, – демон развернул и снова свернул крылья.

      Я не понял, как ему это удалось. Потолок дольмена был такой низкий, что даже я не смог бы встать во весь рост.

      – И тем не менее это не позволяет нарушать права отдельной грешной души. Не так у нее много прав.

      – Я не буду ничего проходить, – встрял в разговор я.

      – Андрей, вы не понимаете, если будет доказано превышение порога положенного вам страдания, мы сможем добиться перевода вас на первый круг.

      Я чуть не засмеялся.

      «Это в котел, что ли? Нет, дамочка, из Ада ты меня не вытащишь, а отношения с демоном испортишь. Вот тогда я и огребу по полной».

      – Нет, – твердо сказал я. – Я совершил в жизни ошибки, заслужил справедливое наказание и теперь хочу понести его… э-э-э… со всей честью грешного человека, – закончил я, гордо подняв голову.

      Демон хмыкнул, ангел фыркнула, искры разлетелись по всему дольмену. Несколько секунд она растерянно смотрела на меня.

      – Вот, – сказала она, – типичный случай стокгольмского синдрома. Жертва защищает своего мучителя. Я думаю, что здесь требуется вмешательство психолога.

      – Она не жертва, я не мучитель, – сложив руки на груди, демон насмешливо смотрел на ангела. – Нас связывают пенитенциарные отношения. И никому не говорите про вашу идею с психологом, свои же засмеют.

      Ангел посмотрела на меня.

      – Как же так, Андрей, я хочу вам помочь. Почему вы отказываетесь? – чуть не плача, ангел беспомощно развела руками.

      Я поднял взгляд. Черт, она была прекрасна, бело снежные крылья подрагивали за плечами, золотые волосы венчал светящийся нимб, огромные глаза, полные слез, смотрели печально и одновременно решительно, небольшую грудь скрывали свободно падающие складки светлого гиматия. Ангел, что тут скажешь.

      Пожав плечами, я промолчал.

      – Волеизъявление высказано, а свобода воли священна. Или вы собираетесь оспорить фундаментальный постулат? – с явной издевкой спросил демон. Потом, улыбнувшись, добавил: – Первый раз на защите?

      Ангел покосилась на него и сделала невнятное движение головой. Вроде и кивнула, вроде и нет.

      – Да не расстраивайся так, девочка…

      Голова ангела дернулась, зубы сверкнули в приоткрытом рту, глаза потемнели под нахмурившимися бровями.

      – Не смейте называть меня девочкой! Я ангел четвертого ранга!

      В гневе ангел была чудо как хороша.

      – Хорошо, хорошо, извините, – демон улыбался. Наклонив голову, он рассматривал девушку. Потом отвел взгляд и облизнулся.

      Вдруг что-то произошло со светом, явно стало темнее. Сияние, исходившее от ангела, как-то поблекло.

      – Комиссия заканчивает работу,