Светлые. Нара Андреева

события начисто выветрились из моей памяти, ибо обратный путь до дома я и до сих пор не могу вспомнить. Очнулась я в собственной квартире, сидя на пуфике в прихожей. Истошно звонил дверной звонок, а в моем кармане заходился "металликой" сотовый. Звонил Сергей. По ходу, и в дверь, и на мобильный. Видимо, я набирала его, но совсем ничего не помнила. Из корзинки доносился отчаянный детский плач. Я поднялась с пуфика, по-прежнему намертво вцепившись в ручку корзины, и открыла дверь. В прихожую вломился перепуганный Серега.

      Схватив меня за плечи, он сильно встряхнул меня и рявкнул:

      – Лариса, что у тебя стряслось?

      Полным именем он называл меня, только если сильно злился или нервничал. Сейчас, похоже, происходило и то, и другое.

      Я молча опустила глаза на рыдающую корзину. Он довольно грубо выдернул её у меня из рук и открыл крышечку.

      Надо было видеть Серегины глаза, когда он заглянул внутрь! Но он быстро взял себя в руки, схватил меня за рукав куртки, потащил в комнату и усадил в кресло. Поставил корзинку на стол, прошел в кухню, что-то бормоча под нос, чем-то погремел там и вернулся со стаканом воды и мензуркой, из которой жутко несло валокордином.

      – Пей.

      Я попыталась отказаться, но он угрожающе посмотрел на меня:

      – Выпей, я сказал, а то силой заставлю.

      Я покорно выпила лекарство, и Сергей повернулся к столу. Очень бережно он достал из корзинки ребенка вместе с пушистым одеяльцем и аккуратно развернул его. Вытянув шею, я наблюдала за его действиями.

      Да, я женщина, но у меня никогда не было детей, и я совершенно не умела с ними обращаться. Сергей же после окончания института одно время хотел быть неонатологом и даже прошел интернатуру, к тому же у него была трехмесячная Алинка, поэтому он ловко управлялся с малышом, что-то ласково ему приговаривая.

      – Ларка, откуда у тебя ребенок? – спросил Серега, выпутывая младенца из пеленок и осматривая.

      Я уже почти пришла в себя. Сбросив куртку в кресло, подошла ближе.

      – Митька, – пробормотала я, рассматривая малыша. – Это его ребенок. Он отдал его мне. Сереж, давай позже, а?

      Сергей посмотрел на меня как на умалишенную, но головой кивнул утвердительно, продолжая осмотр. По словам моего друга, ребенку от роду было не больше недели. И это был мальчик – крошечный, но совсем не сморщенный и красный, как обычные новорожденные. Белоснежная кожа, темные волосики, синие глазки, крохотный носик – весь он был такой хорошенький и хрупкий, словно стеклянный. Я осторожно протянула руку, коснулась шелковистых волосиков и открыла ушко. Оно было абсолютно нормальным, не таким, как у Зака. Если это и был эльфийский младенец – внешне он был очень похож на обычного человеческого кроху.

      Мой взгляд упал на красивую кружевную пеленку. Материал напоминал тончайший батист, но структура ткани была немного иная. Я потрогала уголок, ткань была шелковистой на ощупь и почти невесомой. И тут я обратила внимание, что