По законам Любви. Анастасия Ивановна Мартюшева

кресле, бросил быстрый взгляд поверх монитора. На долю секунды его взгляд задержался на мне. В голове у меня испуганно заметались мысли. Неужели Колян о чем-то догадывается?..

      – Пока, собственно, нечем делиться, – пожал плечами он. – Вот проверю инфу – тогда уж все карты раскрою, а так – чего звонить попусту.

      –Как хочешь, – хмыкнул Синичкин. – А то мы с Настей могли бы помочь…

      – Ты бы лучше отчетами занялся, – заметила я.

      – А у него еще целое дежурство впереди, – сказал Колян.

      – В таком случае, Димону и вправду некуда торопиться!

      – Очень смешно, – нарочно жалобно проговорил Димон. – Товарищ тонет, они глумятся. Могли бы спасательный круг бросить, в конце концов. Или, как там говориться, протянуть руку помощи, оказать всяческую помощь и поддержку в ратном труде…

      – Димон, труд облагораживает, – ответила я.

      – А помощь ближнему облагораживает еще больше, – парировал Синичкин.

      Колян еще раз крутанулся в своем кресле, что-то быстро записал в блокноте, потом подошел к столу Димона.

      – Что там у тебя?

      – Да все тоже…

      – Ладно, давай я возьму эту стопку, а Настя…

      – Чего там опять про Настю? – на протяжении последних нескольких минут я думала исключительно о Мише. Точнее о Михаиле Мелких. О том, где он сейчас? Чем занимается? Смешной вопрос… Вряд ли он сейчас ухаживает за розами на своем садовом участке или ведет кружок по бисероплетению…

      – Насть, можешь помочь утопающему приятелю? – спросил Колян: – А то один я тут точно не справлюсь…

      – Вообще-то, мы работаем вдвоем, – солидно заметил Димон.

      – Вообще-то, это твоя работа, – парировал Колян: – Ну, так как, Насть, превратимся на один вечер в трех мушкетеров во имя спасения оперуполномоченного Синичкина?

      – Ага, давай еще Германа подтянем, – усмехнулась я. – Куда ж мы без Д'артаньяна?

      Димон умудрился запустить бумажную работу на столько, что нам троим пришлось разгребаться допоздна. И все же мы сделали это.

      Когда мы с Коляном наконец покинули отдел, на улице было уже темно. Колян настойчиво предлагал проводить меня до дома. Но мне хотелось побыть одной, после дневных переглядываний я чувствовала себя неловко и отчего-то не хотела оставаться с Фишкиным наедине. Отшутившись, что я, как оперуполномоченный, в состоянии добраться домой по освещенным фонарями и витринами улицам, я отправилась домой одна.

      С фонарями и витринами я, конечно, чуть перегнула палку. На центральных улицах было светло, но, чем ближе был мой родной двор, тем реже попадались разного рода осветительные приборы. Наконец, я миновала пару тихих улочек, вошла в сквер.

      Фонарь здесь перегорел еще на прошлой неделе. Менять лампочку, конечно, никто не собирался. Мрак обступил меня со всех сторон. Кусты, лавочки, деревья. Очертания, силуэты. Как будто иду по заколдованному лесу. Я усмехнулась собственным мыслям – первый раз за весь день сделала это искренне.

      В наушнике играл бодрящий рок, перебивавший мысли о Мелком. Сзади меня была