Загадочный Чонрэй. Юлия Архарова

неуверенно посмотрела на Вэйна, который, опираясь на шест, пытался подняться с земли. Пусть я не питала нежных чувств к отличнику и с удовольствием стёрла бы мерзкую ухмылочку с его лица, но оставлять безнаказанным поступок Марка было нельзя.

      – Вэйн заслужил, – поняв мои сомнения, сказала Маина, а затем добавила: – Он убил девушку Марка.

      – Он… что?..

      – Вечером расскажу.

      – Ага… – кивнула я, пытаясь справиться с потрясением.

      Если Вэйн действительно убийца, то картина вырисовывалась совсем иная и поступку Марка, при всей внешней неприглядности, можно найти оправдание.

      Но как в школе могло произойти убийство? И более того, как убийца мог остаться здесь учиться? Безумие какое-то…

      Вэйна унесли на носилках в лазарет, а всему курсу приказали выстроиться в ряд. Догэн обрушил на нас отборную брань, затем Тэян попытался выяснить, что произошло. Но ни одного вразумительного ответа ни первый, ни второй так и не получили.

      Вскоре появился ректор Хон в развевающихся небесно-синих одеждах.

      – Данный инцидент я не намерен оставлять безнаказанным. Драка – само по себе серьёзное дисциплинарное нарушение. Но избиение и самосуд – это уже преступление. Зачинщик будет отчислен, остальные участники понесут серьёзное наказание.

      – Ректор Хон! – выступил вперёд Джитэ. – Вам не кажется, что в поединке всегда виноваты двое? И если наказывать…

      – Ан-Джитэ, – сухо сказал профессор Тэян, – минус пять баллов за неуважение к главе школы.

      Дружок Марка тут же трусливо попятился.

      – С Ши-Вэйном, разумеется, тоже будет проведена беседа, – добавил ректор. – Но, зная характер этого ученика, сомневаюсь, что он выступил зачинщиком.

      По ряду пронеслись шепотки, общая суть которых сводилась к «ничего вы, ректор Хон, не знаете, и знать не хотите».

      – Анастасия, вы ничего не хотите мне рассказать? – вдруг спросил Хон-Шин.

      Я почувствовала, как ко мне обратились десятки взглядов.

      – Никак нет! – вскинув голову, сказала я.

      – Ки-Маина?

      – Я ничего не знаю…

      – Марк Флин, может быть, вы расскажете, что здесь произошло?

      – Мне нечего сказать, – хмуро ответил парень.

      – Тин-Хойя?

      – Никто ничего не скажет. Среди нас трусов и предателей нет.

      Моя недавняя противница оказалась права – ректор по имени обратился к каждому и собравшихся ребят, но ни один не рассказал ничего.

      – Тогда у меня нет другого выхода. Каждый оштрафован на пятьдесят баллов!

      Вновь дружный вздох.

      – Но я сниму штраф с того, кто расскажет о случившемся. Есть желающие?

      Пятьдесят баллов – это очень много! Если оштрафуют всех, то невелика беда, но если кто-то решит донести о произошедшем, то значительно продвинется в рейтинге успеваемости – войдёт в десятку лучших учеников или упрочнит свои позиции.

      Эх, мне бы эти пятьдесят баллов очень не помешали…

      Выждав несколько минут и убедившись, что никто не хочет говорить, ректор кивнул.

      – Что ж,