Последняя любовь гипнотизера. Лиана Мориарти

и полного осознания собственной значимости. Будто юридическая фирма, в которой она служит, вообще не сможет без нее функционировать.

      Элен выбранила себя за такие мысли. Может быть, Мэри-Бет и в самом деле была незаменима. К тому же она всегда настаивала на оплате половины суммы гонорара за несостоявшиеся встречи, о чем говорилось в прайс-листе Элен, – такова была плата при условии, если встреча отменялась позднее, чем за двадцать четыре часа. Хотя Элен никогда не требовала выполнения этого пункта условий. Ей самой была противна мысль о том, чтобы брать деньги за то, что она ничего не делала.

      Звякнул звонок у входной двери, и Элен выругалась, как будто внезапно споткнулась. То есть ее раздражала и отмена встреч с Мэри-Бет, и необходимость встречаться с ней. По совершенно непонятной причине Элен испытывала необъяснимую антипатию к этой несчастной и грустной женщине. В чем тут было дело? Конечно, у нее и прежде бывали клиенты, которые ей не нравились, а были и такие, которые нравились больше других, но она никогда не испытывала подобного внутреннего чувства неудовольствия.

      Если она не будет держаться как можно более осторожно, ее неприязнь испортит терапию – Мэри-Бет может подсознательно все ощутить.

      Элен напомнила себе один из постулатов буддийского учения: «Мы все одинаковы, мы все – единое целое». Элен была Мэри-Бет, а Мэри-Бет была Элен.

      Ммм…

      Она распахнула дверь с теплой приветливой улыбкой:

      – Мэри-Бет! Прекрасно, что вы пришли!

      – Уверена, видеть меня – просто подарок! – саркастично откликнулась Мэри-Бет.

      Но она ведь не могла услышать ругательство Элен, не могла же?

      Как обычно, Мэри-Бет была одета во все черное. Это невысокая коренастая женщина, немного грузная, с длинными прямыми волосами, разделенными пробором посередине, как это делали «дети цветов» в семидесятые годы, вот только отсутствовало свежее детское личико для такой прически. У Мэри-Бет было лицо человека обидчивого и напуганного.

      «Ох, до чего же депрессивный вид», – подумала Элен.

      Ей ужасно хотелось предложить Мэри-Бет полностью изменить внешность, подстричь волосы, прибавить им объема и цвета, переодеться во что угодно, кроме черного. Ведь на самом деле у этой женщины вполне симпатичное лицо. Один лишь мазок губной помады мог полностью ее преобразить!

      Боже праведный, Элен, кажется, превращалась в чью-то ужасную мамашу!

      – Не желаете воспользоваться ванной комнатой? – спросила она Мэри-Бет.

      Элен всегда спрашивала клиентов, не нужно ли им в туалет; переполненный мочевой пузырь был наихудшим сопровождением гипнотического сеанса.

      – Нет, спасибо, – ответила Мэри-Бет. – Давайте сразу приступим к делу.

      Когда Мэри-Бет уже сидела в зеленом кресле, как-то умудрившись сделать вид, что это самое неудобное кресло в мире, Элен открыла ее файл.

      – Как вы себя чувствовали после нашей последней встречи? – спросила она.

      – Да как обычно – жирной коровой. А вы как поживали?

      Элен