ГАЛАС. Избранное. Василий Галас

виляет,

      два рога в пятнистом лбу.

      Взгляд коровы умоляет

      бедняка вести косьбу.

      Тот работать перестанет —

      вовсе в дом войдёт беда:

      молока едва не станет —

      напрочь кончится еда.

      С человеческими схожи —

      хоть коровьи – те зрачки.

      И корове ясно тоже —

      как страдают бедняки…

2008 Закарпатье

      ПРО ДЕВОЧКУ ТАНЮ И ЕЁ МЯЧИК

      На работу лишь родители ушли —

      Таня с Петей поиграть к реке пришли.

      Видно – Таня мяч кидала высоко:

      он возьми – да и в реку… Где глубоко.

      Что же делать-то, бежать – за кем, куда?..

      Плачет Таня, куксит Петя. Вот беда!..

      Их завидя, тороплюсь я мяч спасти:

      может запросто водою унести…

      И останутся ребята без мяча.

      Накричит суровый папа сгоряча.

      Это ж новый скоро точно не купить:

      новый мячик – ползарплаты «утопить»…

      А зарплата у отца-то – с гулькин нос.

      Получить её – какой ещё вопрос!..

      Малых чисел разнесчастные ноли —

      та подачка. Как отец её дели?..

      Рвётся болью сердце папы на куски.

      Нужно Петеньке костюм, ещё – носки.

      Тапки – маме (ходит в доме босиком).

      Вот, и сам – в туфлях с щербатым каблуком.

      Овощей и хлеба нужно на семью.

      Да запить бы нищету чайком свою.

      За квартиру заплатить – нужда. За свет.

      И за газ… Глядишь – зарплаты-то и нет…

      Разуваюсь, и штанины подверну.

      Беглеца – на что надеялся? – верну.

      Догоняю по реке уплывший мяч.

      Вот он, вот…

      – Ты только, Танечка, не плачь! —

      …Это раньше было… горе – не беда.

      А теперь – река наделала б вреда,

      не нарочно, заигравшись тем мячом.

      РАЗВЕ ВЕДОМО РЕКЕ —

      МЯЧИ ПОЧЁМ…

2003

      НА СМЕРТЬ ЗЕМЛЯКА

      Из Италии, сияя,

      он спешил, издалека, —

      год батрачил там, —

      не зная,

      сколь судьба его горька…

      Дни и ночи на чужбине

      он считал и торопил,

      и привёз, бедняга, ныне

      всё что в Риме накопил.

      Верил: дому станет легче,

      оживёт его семья.

      В предвкушеньи

      скорой встречи —

      нёсся голову сломя.

      …Он успел открыть калитку,

      на порог ступить едва,

      и упал – от чувств избытка.

      Голосит над ним вдова,

      не таясь рыдают дети

      от разлуки без конца:

      нет теперь на этом свете

      Бога, Мужа и Отца.

      Он в Италии батрачил —

      чтоб от смерти их спасти:

      в ихнем крае – жизнь собачья,

      вовсе люди – не в чести.

      Эти земли – горя ставка,

      и навек добра не жди:

      неподкупная удавка

      захлестнулась на груди…

      От беды – спасенья нету.

      Побивается народ.

      Сколько их ещё по свету —

      горемык