Театр Эль Вагант. Галина Полынская

заглянул в тумбочку. Нижний ящик оказался пустым, в верхнем валялась какая-то бумажка. Валя уже хотел закрыть его, но бумажку все-таки достал. Это оказалась половина газетной страницы – по краям она была покрыта рисунками и каракулями, сделанными шариковой ручкой.

      – Валя, ну-ка, иди сюда, – сказал Феликс. Он взял оба стула и поставил их рядом.

      Положив листок на тумбочку, Сабуркин подошел.

      – Посмотри внимательно на стулья. Ничего странного не замечаешь?

      Валентин внимательно осмотрел стулья, даже постучал по сиденьям, но вынужден был признать, что ровным счетом ничего странного в этих старых стульях он не находит.

      – Они абсолютно одинаковые, – сказал директор.

      – Да, таких много, – согласился Сабуркин. – Практически во всех домах стояли такие стулья. Их навалом, я бы сказал.

      – Не в том дело, что они сделаны по одной модели, именно эти стулья абсолютно идентичны. Присмотрись, у них одинаковые сколы лака, потертости и трещины, – палец Феликса указал на длинную тонкую трещину-молнию на спинке одного стула, затем на точно такую же на спинке второго. – И все дефекты даже не в зеркальном отображении, это именно копия. Теперь видишь?

      – А, теперь да, вижу. И что бы это значило?

      – Тот, кто создал копию живого человека, умеет создавать и копии предметов. Один из этих стульев настоящий, а другой его имитация.

      Сабуркин задумчиво почесал затылок и поинтересовался:

      – И зачем?

      – Возможно, ради практики. Со временем, надеюсь, узнаем. А ты там что нашел?

      – Кусок газеты с какими-то каракулями.

      – Да? Где?

      Валя вернулся к тумбочке, взял листок и протянул Феликсу. Повертев газетный обрывок в руках, он сказал:

      – Это может быть любопытно.

      Сложив листок, директор сунул его в карман пиджака, посмотрел по сторонам и решил, что можно уходить.

      На обратном пути по коридору им никого не встретилось, даже маленькой женщины в растянутой майке. Квартира словно опустела, не смолкал лишь чей-то храп.

      Оказавшись на улице, Валентин глубоко вдохнул прохладный весенний воздух и в сердцах сплюнул на асфальт.

      – Как так можно жить, не понимаю. Какой вообще смысл в таком существовании.

      – Во все времена такой сорт людей был, есть и будет. Человечество и так не особо-то склонно изменяться, а подобный слой общества и вовсе постоянная величина.

      Неторопливым шагом они вернулись к машине. До конца рабочего дня агентства «ЭФ» оставалось меньше часа, возвращаться в офис не имело смысла.

      – Давай к метро тебя подвезу? – предложил Феликс. – Домой не могу, мне надо еще заехать в одно место.

      – Да не надо, я пройдусь, – махнул рукой Валя. – Хочется прогуляться, подышать после этой помойки.

      – Хорошо, – открыв дверцу, директор сел за руль. – Увидимся завтра.

      Выехав с Новой Басманной, Феликс позвонил в «Gnosis», сказал, что может приехать сейчас, и, как всегда, в ответ ему изъявили полнейшую готовность к встрече.

      Раздумывая