Опалённые Луной. Анжелина Блэк

когда он поднял голову и посмотрел прямо на нее, она увидела в его глазах отблеск янтаря. Волчий взгляд. Значит, его волк внутри не сломлен.

      И он по-прежнему был красив. Притягателен странной, звериной, жестокой красотой.

      Насколько нужно быть безумной, чтобы восторгаться опасным хищником?

      – Ты вернулась, – низким голосом прорычал он.

      Между ними было около тридцати метров – слишком мало, даже с учетом того, что Варг был ослаблен и изнурен. И, конечно же, для волка это не являлось препятствием. Если бы не невидимый барьер между ними.

      Но она все равно была начеку.

      Заметив, как напряглось его тело, Фира быстро сказала:

      – Твой брат, Росс МакТавиш, попросил освободить тебя. Он дал слово, что с тем, кто это сделает, ничего не случится.

      Ликана, казалось, ее слова повергли в шок. Он спросил:

      – Мой брат знал, что я тут?

      – Нет. Никто не знал. Только я. Но он искал тебя все это время.

      – И ты не рассказала, где я? Утаила?

      Так как она молчала, он добавил:

      – Зачем? Что я тебе сделал, что ты решила запереть меня тут на год?

      Он знает, сколько прошло времени? Должно быть, на ее лице отразилось замешательство, потому что он усмехнулся:

      – Я считал дни, делая зарубки на стене. Ровно триста пятьдесят одни сутки я пробыл в каменной гробнице.

      – Ты сам виноват, – вздернула подбородок Глафира. – Я просила тебя уйти по-хорошему. Ты не послушался. Хотел напасть на меня…

      – Я? Что ты несешь?! – Варг пришел в ярость. – Я бы никогда не причинил тебе вред! И слово моего брата совершенно ни к чему. Я не сделаю ничего, что доставит тебе боль.

      Тогда что же он хотел сделать год назад? Не понимая, Глафира прошептала:

      – Но ты вел себя как животное! Не давал мне уйти. Не отпускал…

      Варг проскрежетал, с трудом подбирая слова:

      – Хотел найти свою пару. Но ты… Отправила меня в ад на год. Настал мой черед отплатить тебе тем же.

      Что? Глафира потрясенно уставилась на него. Что он задумал?

      – Не надо прикидываться несчастным и благородным, – отрезала она. – Когда ты бросился на меня тогда, то явно хотел не руку мне поцеловать! Держу пари, ты намеревался отобрать чашу и покалечить меня. Как животное, каковым ты и являешься. А теперь я виновата в том, что не допустила этого?

      – Следи за словами, волшебница! Я не животное. По крайней мере, во мне нет той жестокости, что есть в тебе. Но справедливость рано или поздно восторжествует. И это рано или поздно – сейчас.

      Он бросился к ней со скоростью, присущей всем ликанам, но снова врезался в стену. Глафира инстинктивно отступила. Ее руки поднялись в попытке защититься – повторяя это движение, вокруг вверх взмыли камни.

      – Послушай, – успокоив свое дыхание, произнесла она. – Я принесла еду и воду. И могу дать их тебе, если ты пообещаешь не причинять мне вред.

      – Лучше освободи меня, – потребовал он.

      – Я пока не знаю, как это сделать, – призналась она.

      Его лицо потемнело.

      – Тогда