Весь невидимый нам свет. Энтони Дорр

дом № 9, рю-Сен-Николя». Однако когда они доходят до указанного адреса, то видят пожар. В безветренных сумерках дым столбами поднимается над деревьями. В угол ворот въехала машина и сорвала их с петель. Дом – вернее, то, что от него осталось, – огромен. Двадцать стеклянных дверей с фасада, большие свежепокрашенные ставни, тщательно подстриженные живые изгороди. Un château[14].

      – Папа, дымом пахнет.

      Он ведет Мари-Лору по гравийной дорожке. Рюкзак – или камень глубоко внутри – с каждым шагом все тяжелее. На гравии не блестят лужи воды, перед домом не суетятся пожарные. Парные мраморные урны у входа опрокинуты. Лестница усыпана хрустальными подвесками от люстры.

      – Что горит, папа?

      В дымных сумерках перемазанный в копоти мальчишка, не старше Мари-Лоры, катит им навстречу сервировочный столик. Колесики со стуком подпрыгивают на гравии, на столике дребезжат серебряные ложки и щипцы. С каждого из четырех углов улыбаются полированные купидоны.

      – Это дом Франсуа Жанно? – спрашивает мастер.

      Мальчишка, не отвечая, проходит мимо.

      – Ты не знаешь, что с…

      Дребезжание столика удаляется.

      Мари-Лора дергает отца за полу:

      – Папа, ну скажи, пожалуйста.

      В пальтишке, на фоне темных деревьев, она кажется бледнее обычного. Такой испуганной отец ее еще не видел. Не слишком ли много он требует от дочери?

      – Горит дом, Мари, и люди воруют оттуда вещи.

      – Что за дом?

      – Тот дом, куда мы с тобою так долго шли.

      Поверх ее головы он видит, как разгорается и гаснет на ветру обугленный дверной косяк. Сквозь дыру в крыше проглядывает темнеющее небо.

      Еще два мальчика появляются из клубов дыма. Они тащат портрет в золоченой раме в два раза выше себя. С портрета хмурится давным-давно умерший прапрадедушка. Мастер вскидывает обе руки, чтобы остановить мальчишек:

      – Его разбомбили?

      Один говорит:

      – Внутри еще много осталось.

      Полотно картины идет волнами на ветру.

      – Ты знаешь, где сейчас мсье Жанно?

      Второй отвечает:

      – Сбежал еще вчера. Вместе с остальными. В Лондон.

      – Не говори ему ничего, – вмешивается первый.

      Мальчишки вместе с добычей убегают по дорожке и тают во тьме.

      – В Лондон? – шепчет Мари-Лора. – Друг директора в Лондоне?

      Мимо них ветер гонит почерневшие листы бумаги. В деревьях шепчутся тени. Лопнувшая дыня на дорожке, словно отрезанная голова. Мастер увидел слишком много. Весь день, километр за километром, он воображал, как их пригласят в дом и накормят. Картофель с горячим нутром, куда они с Мари-Лорой будут вилками запихивать масло. Лук-шалот, шампиньоны, яйца вкрутую и соус бешамель. Кофе, сигареты. Он отдал бы мсье Жанно камень, а мсье Жанно вытащил бы из нагрудного кармана бронзовый двойной лорнет, поднес его к спокойным глазам и сказал бы: подлинник или фальшивка. Потом Жанно закопал бы камень в саду или спрятал в тайнике за стенной панелью, и на этом бы все закончилось. Долг был

14

Дворец (фр.).