Выпусти меня. Ирина Малаховская-Пен

стал скрывать.

      – Вы женаты. – попробовала она возразить Владу.

      – Женат. Примерно как ты. – тогда он уже немного знал о её семейных обстоятельствах.

      – Вы женаты официально! – упрямо сказала Галя.

      – Ты же понимаешь, что это ничего не значит.

      Тогда она поверила, что это ничего не значит. Хотела поверить, и поверила. Почти двенадцать лет Галя была любовницей Влада, и думала, как последняя дура, что штамп в паспорте ничего не значит. Нет, возможно для него он и правда ничего не значил, но уходить в рай в шалаше с Галей Влад не спешил. Всё собирался то с мыслями, то с силами. А потом всё началось. И покатилось как-то слишком быстро.

      Сначала заболела Таська. Никогда ничем не болевшая толком, девочка становилась подростком, а вместе с гормонами вдруг покачнулась и психика. Галя смотрела на психиатра огромными глазами, не понимая, как такое возможно.

      – Психическое расстройство. Во что выльется – не знаю. Молитесь, чтобы в маниакально-депрессивный психоз, а не в шизофрению. Я выпишу таблетки, если не помогут – придётся в диспансере наблюдать. На учёт ставить. – он посмотрел на Галин пришибленный вид и добавил. – Сочувствую.

      – Но откуда?

      – Обычно, это наследственное. Но бывает и посттравматическое. Реже правда. Почва всё равно должна быть. Кто у вас болел по нашей части?

      – Никто. – помотала головой Галя. – Никто не болел.

      – Ой ли. – усмехнулся врач, выписывая рецепт. – Уважаемая, вы хорошо знаете своих родственников? Всех? Все живы-здоровы, все встречаются на даче по выходным?

      Галя помотала головой. Она не знала даже своих родителей. Они погибли сто лет назад в аварии, и ничего не оставили, кроме фото. Ах, да. Ещё старый дом в глухой деревне.

      – Вы не представляете, какие скелеты порой выпадают из шкафов. – и врач протянул Гале бумажку с печатями, густо заполненную мелким неразборчивым почерком.

      Пришлось давать Тасе препараты. Галя тщательно проштудировала все аннотации к таблеткам, лишнее отложила пока в сторонку. А транквилизаторы и ноотропы решила включить в рацион дочери. Помогло. О наблюдении в диспансере и учёте Галя даже думать не хотела.

      Она позвонила Саше. Он давно ушёл от них, женился, и уже воспитывал сына. Отношения между ними от этого хуже не стали.

      – Саш, привет. Нам бы поговорить. Не по телефону.

      – Галочка, я сейчас в Сан-Франциско. У меня тут контракт. Может по телефону скажешь?

      – Да вот не хотелось бы…

      – Что такое? – напрягся Саша. – Вы здоровы? Как Таська?

      – Таська как раз не очень. Я хотела вопрос тебе задать, а он деликатный.

      – Что с Тасей? – голос у бывшего дрогнул. – Не рак?

      – Нет, нет! Но тут не знаешь, что хуже…

      – Галка, ёб твою мать! Быстро говори, что с нашим ребёнком! Или ты хочешь, чтобы я тут спятил от твоих загадок?

      Спятил… спятил…

      – Саш, у твоих не было в роду заболеваний психики?

      В трубке повисла пауза. Когда Саша вернулся в беседу, он уже был спокоен. Нет,