Осколки серебра и льда. Лаура Кардеа

смотрю на блюда. Бланшированные артишоки и нежное картофельное пюре. Запах фазана, маринованного в травах, проникает мне в нос и будит аппетит. Горячий ужин стал бы долгожданной переменой в холодном замке. И все же я медлю.

      – Откуда мне знать, что еда не отравлена?

      Принц раздраженно запрокидывает голову, и я в глубине души надеюсь, что сейчас его корона из омелы соскользнет на пол и разобьется вдребезги.

      – Если бы мы хотели вас убить, вы бы сейчас не сидели за этим столом.

      С неохотой, но должна признать его правоту, поэтому беру немного каждого блюда.

      – Наверное, мне стоит радоваться, что здесь не подают сосульки, – тихо бубню я, обращаясь скорее к себе самой, чем к ним.

      Роуэн взрывается хохотом, а я разрываюсь между удовлетворением и презрением.

      Как только я заканчиваю есть, оба фейри откладывают свои столовые приборы. Отрывистым взмахом запястья принц дает Роуэну понять, что тот свободен, а затем переплетает пальцы под своей филигранно вышитой мантией. В нашем королевстве такую носила бы женщина. И то только на самый главный праздник года. Тем не менее эта вышивка не выглядит на нем смехотворно или нелепо. Принц впервые смотрит прямо на меня, но взгляд его глаз без зрачков как будто направлен в пустоту.

      – Я хотел бы извиниться за то, как с вами обращались в первые дни. – По его словам, ему жаль, но тон говорит совершенно об обратном. – Вы сказали, что ничего не знаете, и мы вам верим. Теперь вы наша гостья, а не пленница. И даю слово, что во время вашего пребывания здесь вы ни в чем не будете нуждаться.

      Сжимаю зубы, потому что не верю ни единому слову.

      – И как долго продлится мое так называемое пребывание?

      – Вы можете свободно передвигаться по территории замка. Если что-то понадобится, Сиф к вашим услугам. И я рассчитываю, что вы прислушаетесь к моим требованиям.

      – Еще вчера меня пытали. Что вдруг изменилось?

      – Я ожидаю вашего присутствия на каждой трапезе.

      – Что вы сделали с другими жертвами? – повторяю я свой вопрос. Принц неподвижно смотрит вперед, и я качаю головой. – Я требую ответов!

      – Будете придерживаться моих правил, и вам ни в чем не будет недостатка. – Его взгляд теперь обращен ко мне, и он снова смотрит скозь меня.

      Руки сами сжимаются в кулаки, и я вскакиваю на ноги:

      – Я ничего делать не буду, пока не получу ответов!

      Он тоже поднимается из-за стола, быстро и, мне неприятно это признавать, очень элегантно.

      – Вы смеете разговаривать с принцем таким тоном?

      – Вы не мой принц.

      Его глаза сужаются, и в столовой становится так холодно, что волоски на моих руках встают дыбом. Голос принца понижается до шепота:

      – Даже если я принц другого королевства, вы обязаны говорить со мной почтительно…

      – А я, – перебиваю я, и мой голос почти так же холоден, как и у моего собеседника, – принцесса.

      Резко разворачиваюсь на каблуках и бросаюсь вон из столовой.

      Васильки и подкуп

Пятое