Сталинский дворик. Вячеслав Харченко

Павел выбежал за сигаретами, соседка из 111-й квартиры крутила в руках сливочную помадку.

      – Сколько вам до пенсии? – подумав, спросила кассирша.

      – Теперь лет двадцать.

      Кассирша радостно вздохнула (наверное, посчитала в уме, сколько ей до пенсии, и сравнила с моей цифрой) и стала пробивать товар.

      Очередь тоже повеселела.

      Бассейн

      Я ехал домой на троллейбусе № 74 и читал Валерия Попова. И вот когда Анатолий Мариенгоф… Ой, это из Прилепина. На самом деле я читал, как Зощенко отравили газами. И вот когда, значит, Михаила Михайловича отравили хлором, как бедных сирийских жителей, то водитель объявил, что следующая остановка «Бассейн», а я живу в Люблино уже двадцать лет, и все это время остановка называлась «Магазин “Оптика”».

      Услышав, что следующая остановка называется «Бассейн», я испугался, подумав, что сел на другой маршрут, но все автобусы, троллейбусы и маршрутки до меня идут прямо, сворачивать негде, поэтому у меня по лбу потек пот.

      Представилось, что я попал в другой район, туда, где находится не моя квартира, а жилплощадь какого-нибудь Евграфа Платоновича Дубикова, и сейчас я войду в чужой дом, сяду за чужой стол, съем чужой борщ, приготовленный чужой женой, за что меня арестуют органы правопорядка.

      Мои дети, родственники, жена Лена и родители будут рыдать и страдать, не понимая, что к Дубикову я проник случайно, перепутав действительность.

      Увидев все это вживую, я выбежал на ближайшей остановке, этой самой «Бассейн», и каково было мое удивление, когда я оказался на своей остановке «Магазин “Оптика”».

      Я внимательно рассмотрел мир. Рядом ходили привычные дети и старушки, на лавочке сидели бомжи и требовали законный полтос, над овощным ларьком победно развевался флаг Абхазии, сосед Егор привычно протянул мне руку для рукопожатия. Все было как всегда, но на остановке висела табличка «Бассейн» вместо «Магазин “Оптика”». Это ошарашивало и пугало.

      Надо признать, что магазин «Оптика» уже года три как разорился. Сначала сдавал в аренду свои площади каким-то прощелыгам по чуть-чуть, прощелыг становилось все больше и больше, а магазина все меньше и меньше, пока весь зал не заняла продуктовая «Магнолия», где из-под полы ночью можно купить водку.

      И вот теперь какой-то бесчувственный чиновник, возможно сам мэр Москвы, не спросив жителей района, изменил название остановки.

      «Что же будет с нами теперь?» – думал я, бредя к своему дому № 13, готовый ко всему: к переименованию улицы, перенумерации дома, перефамиливанию меня и даже к переизбранию президента.

      Миллионы читателей

      У метро «Люблино» на лавочке с полузакрытыми глазами лежит издательша с желтым метровым плакатом на длинной палке «Издадим Вашу книгу».

      – Что, – спрашиваю, – печатаете?

      Открывает один глаз, медленно осматривает меня, от ботинок фабрики «Воронежская обувная продукция» до китайской футболки «Не посрамим».

      – Вот, – говорит, – всякая мерзота подходит и норовит издаться за мой счет.

      Я удивляюсь:

      – А как надо?

      – Надо