Напролом. Через завалы, буреломы. Болота. Из рассказов геолога. Анатолий Музис

Матвей Михеич!.. Поговорили!..

      И снова утро, серое, но без дождя. Одежда почти сухая. Анин посмотрел на воду, которую они вчера в темноте пили сырой. Мутная желто-молочная жидкость.

      – И эту воду вчера мы пили с наслаждением!

      Худолеев, не отвечая, ставит воду на огонь. Вскипятив, отламывает от плитки небольшой кусочек чая и заваривает. Они пьют горячий чай с маленьким кусочком хлеба, потом Анин шарит по карманам, выскребая последние крошки махорки. Но, все, что можно было, он выскреб еще вчера. Он отряхивает табачную пыль и поднимается.

      – Пошли.

      Кедровые шишки

      И снова болота, чаща, густые заросли пихтача, повальник, гари. Они идут медленно, очень медленно, часто делая остановки. Иногда попадаются кедровые шишки. Они вышелушивают орехи и на ходу грызут их. Это приглушает голод, но отвлекает и один раз Анин проваливается в болото по пояс, а второй раз падает и промокает «до нитки». Они выбираются на пригорок и, пока он сушится, Худолеев копает шурф. Копает он удивительно быстро и аккуратно. Анин еще не успевает обсохнуть, а метровый шурф уже готов. Глубже копать нельзя, проступает вода.

      Анин перетирал пальцами влажный белый песочек со дна шурфа, когда Михеич прервал его размышления.

      – Однако, странно Господь Землю сотворил. На правом берегу горы, грунт каменистый, золотишко водится. А здесь низменно. Куда ни ткнешь, песок да глина. К чему бы так?

      – Я скажу, – ответил Анин, – только не по богу, а по науке… В давние времена земля раскололась, там, где теперь Енисей. Правый берег стал подниматься, левый опускаться.

      – Бывает разве такое? – недоверчиво переспросил Михеич.

      – Бывает. Как объяснить тебе не знаю. Ты сам должен знать больше, чтобы понять. Но, поверь. Наука говорит, что бывает. Так вот, когда правый берег поднимался, а левый опускался, с гор в низину устремились ручьи, реки, талые воды. А реки и ручьи что несут? Сам знаешь – песок, гальку. А в низине вода застаивалась, значит, накапливались глина, торфа. Это все еще до раскола. А когда раскололась земля, Енисей лег и отделил горы от низины.

      На щеку ему падает первая капля дождя. Он вздрагивает. Надо идти, пока опять не промокли.

      Комарье над головой

      И снова спуски, подъемы, болота, завалы. Мы идем со скоростью примерно 1—2 км в час. Над головой тучей вьется мошка. Идем в сетках. Это затрудняет наше продвижение, но имеет то преимущество, что ветки не так больно хлещут и царапают лицо.

      А день опять кончается. Второй день. По предварительной наметке сегодня должны были выйти к зимовью, значит, завтра рискуем не дойти до заимки Пимушиных. А мы и так уже второй день под дождем.

      Анин снова останавливается и сверяется с картой и компасом.

      – Надо бы пройти сегодня еще немного, – говорит он.

      Но деревья впереди уже становятся неразличимыми.

      Привал подобен вчерашнему. Темнота. Костер. Лежаки из бревнышек. В чайнике булькает вода…

      Все устали. И то, что не вышли к зимовью, удручает. Не заблудились ли.