По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 4. Сергей Борисович Ковалев

преимущество, но упорный бой длится почти пять часов, и наши в конце концов переходят в контратаку и гонят неприятеля аж до вершины хребта А́льбис, находящегося слева от них. Английский военный историк Ра́мсэй Уэ́стон Фипс в своём описании Второй битвы при Цюрихе упоминает момент, от которого мурашки по спине бегут: «Русские сражались с обычной для них храбростью, но командовали ими плохо, и сердце сжималось при виде того, как они карабкались на отроги Альбиса, ожидая увидеть на его гребне Суворова и крича его имя»[290]. В этот момент на позицию прибывает сам Массена́ и приказывает подтянуть резервы. Перевес французов в живой силе становится на этом участке подавляющим: 17.000 бойцов против 8.000 у нас[291]. А по другую сторону реки к городу приближаются ещё как минимум восемь тысяч неприятельских солдат[292] (см. карту-схему).

      Наш командующий всё своё внимание сосредотачивает на позициях перед Цюрихом, считая, что это главное направление удара противника, и не придавая должного значения тому, что по правому берегу, по сути, к нему в тыл, заходят несколько тысяч французов. По совету одного из своих генералов он приказывает немедленно вернуть полки, ушедшие в ночь на 13 сентября в направлении австрийцев, но самого страшного долго не осознаёт: контратакуя, русские войска отдаляются от Цюриха (имея перед собой численно превосходящего противника!), а французские почти беспрепятственно рвутся по другому берегу к ним в тыл. Слишком поздно, только уже где-то к четырём часам дня Римский-Корсаков прислушивается, наконец, к мольбам своих подчинённых и приказывает основным силам отойти ближе к городу и главное – направить часть войск направо через Лиммат. К этому времени к месту битвы поспевают наконец-то первые полки, возвращённые с полпути к австрийцам, но перелома в ход сражения это внести уже не может.

      Пользуясь своим численным преимуществом, Массена́ продолжает наращивать давление. Наши войска отходят уже к городским воротам и частично отступают в сам Цюрих. На узких улицах начинается страшная давка и неразбериха: даёт себя знать то, что Римский-Корсаков всегда предоставлял слишком много свободы своим офицерам, и каждый командует как Бог на душу положит. В результате войска, которые должны были двинуться на помощь защитникам города на правом берегу реки, безнадёжно застревают среди телег, подвод, артиллерии, раненых, и к вечеру наши силы оказываются в полном окружении. Ценой героических усилий, благодаря нескольким штыковым контратакам, французов останавливают буквально в нескольких шагах от города. Их 17.000 человек. На правом берегу Лиммата – ещё 15.000, причём стоят они на господствующих высотах и с артиллерией[293]. Сзади у нас – Цюрихское озеро. Управляемость армией практически потеряна. Но самое удивительное, что среди солдат паники нет. А жители Цюриха, увидев, что стрельба более или менее стихла, выходят на улицы и начинают угощать наших измученных и не евших с утра людей вином и хлебом[294].[295]

      Французский генерал прекрасно знает о высоком боевом духе русских,

290

Цит. по: Википедия, статья «Second Battle of Zurich» (на английском языке).

291

Д.А. Милютин «История войны России с Францией в царствование императора Павла I в 1799 году», СПб., типография Штаба военно-учебных заведений, 1853, т. 4, стр. 87.

292

Op. cit., стр. 85.

293

Op. cit., стр. 93.

294

Op. cit., стр. 296.

295

Есть, однако, сведения, что цюрихцы вели себя по отношению к русским солдатам враждебно (см., например, Г. Танненберг «Жизнь Павла Первого, императора и самодержца Всероссийского» в книге «Рыцарь трона», М., Фонд Сергея Дубова, ОАО «Типография ‘Новости’», 2006, стр. 225).