Перси Джексон и похититель молний. Рик Риордан

пряжу.

      Он закрыл глаза и сделал такой жест, будто перекрестился. Но жест был другой – древне´е что ли.

      – Ты видел, как она перере́зала нить, – сказал он.

      – Да. И что?

      Уже сказав это, я понял, что случилось нечто важное.

      – Ничего этого нет, – забормотал Гроувер и начал жевать большой палец. – Не хочу, чтобы все было как в прошлый раз.

      – Какой еще прошлый раз?

      – Всегда в шестом классе. Они никогда не переходят в седьмой.

      – Гроувер. – Он в самом деле начал меня пугать. – О чем ты говоришь?

      – Я провожу тебя домой со станции. Обещай, что позволишь.

      Просьба показалась мне странной, но я пообещал.

      – Это какая-то примета? – спросил я.

      Ответа не последовало.

      – Гроувер, а то, что она перерезала нить, – это значит, что кто-то умрет?

      Он горестно взглянул на меня, будто прикидывая, какой букет я хотел бы видеть у себя на могиле.

      Глава третья

      Гроувер внезапно остается без штанов

      Признаюсь: я свалил от Гроувера, как только мы оказались на станции.

      Знаю, знаю. Это нехорошо. Но он меня бесил: смотрел как на мертвеца, бормоча: «Ну почему всегда так?» и «Почему вечно в шестом классе?»

      Когда Гроувер нервничал, его мочевой пузырь тут же давал о себе знать, поэтому неудивительно, что, сойдя с автобуса, он взял с меня обещание дождаться его и помчался прямиком в туалет. Но ждать я не стал: схватил чемодан, выскользнул на улицу и поймал первое же такси в сторону города.

      – Угол Восточной Сто четвертой и Первой, – сказал я водителю.

      Пару слов о моей маме, прежде чем ты с ней познакомишься.

      Ее зовут Салли Джексон, и лучше нее нет никого на свете. Это только подтверждает мою теорию о том, что самым хорошим людям катастрофически не везет. В пятилетнем возрасте она лишилась родителей – они погибли в авиакатастрофе – и попала на воспитание к дяде, которому не было до нее особого дела. Она хотела стать писательницей и в старших классах подрабатывала, чтобы скопить денег на колледж с хорошей программой по литературному мастерству. Когда она училась в выпускном классе, ее дядя заболел раком, и ей пришлось бросить школу, чтобы ухаживать за ним. После его смерти она осталась без денег, без семьи и без аттестата.

      В ее жизни было лишь одно хорошее событие – встреча с моим отцом.

      Я его почти не помню: в памяти осталось только тепло – может, неуловимый след его улыбки? Мама не любит говорить о нем, потому что расстраивается. И фотографий у нее не осталось.

      Понимаешь, они не были женаты. Она рассказывала, что он был богатым и влиятельным и им приходилось скрывать свои отношения. А однажды он поплыл через Атлантику по каким-то важным делам и больше не вернулся.

      Пропал в море, сказала мама. Не погиб. Пропал.

      Она бралась за всякую непонятную работу, ходила в вечернюю школу, чтобы получить аттестат, и воспитывала меня одна. Никогда не жаловалась и не сердилась. Ни разу. Но я знал, что со мной было непросто.

      Наконец она вышла замуж за Гейба Ульяно, который с полминуты после знакомства казался неплохим