Бедствие для фейри. Галина Валентиновна Чередий

– любить тебя и надеяться, что я так же любим тобой! – И упрямый фейри все же поймал мои ускользающие губы и впился в них, порождая в моей бедной головушке смерч, начисто выметающий из мозгов все плохие мысли и сомнения, а в теле – лесной пожар, который уже не затушить.

      Мы целовались, как одичавшие, рыча и кусая губы друг друга. Фрай будто обезумел, не в силах больше себя сдерживать. Его большое тело вжимало меня в кровать. Движения бедер и мощная, твердая плоть, которой он с хриплыми стонами терся об меня, не оставляли сомнения в том, что мой принц сорвался в штопор. Его взгляд, встретившийся с моим, сжигал таким диким темным пламенем, что на мгновение мне даже стало страшно от его дикой, первобытной мощи. Это был уже не нежный принц Фрай. Из этих глаз на меня смотрела сама страсть, чистейшее желание в своей необузданной силе. Словно стихия, готовая с легкостью алчно пожрать все вокруг. Я тонула в этой его первобытной жажде, пропадала навсегда, теряя себя и находя НАС. Эта неумолимая потребность точно сочилась из его тела и впитывалась моим с каждым поцелуем, с каждым нетерпеливым и жадным скольжением его рук по моему телу, и я сама, наполняясь ею, становилась такой же, как Фрай. Безумной, желающей, необузданной…

      Стук в дверь мы услышали не сразу. Судя по всему, стучали давно. Фрай, сотрясаясь всем телом, оторвался от моей кожи и издал бешеный рык, больше подходящий льву в дикой ярости, чем человекообразному существу.

      – Все прочь!!! – рявкнул он, не отрывая от меня яростного, голодного взгляда.

      Да я сама готова была вопить и дрыгать ногами в разочаровании.

      – Принц Фрай, – раздался из-за двери голос тени, – прибыла ваша мать и ожидает вас и лииру Алесию к завтраку.

      – Мама! – простонал Фрай, скатываясь с меня.

      – Может, ну его к черту? Давай запремся или сбежим? – предложила я.

      Ну, в самом-то деле, сколько же можно издеваться надо мной бедной-то?

      – Любимая, жизнь моя, счастье мое, – Фрай нежно гладил мое лицо. – Один день! Один бесконечный день, и мы убежим ото всех, обещаю. И не вернемся к ним, пока сами не захотим.

      – А если я никогда не захочу? – надулась я.

      – То никогда и не вернемся.

      – Скучно тебе со мной не станет?

      Фрай улыбнулся такой грешной искушающей улыбкой, что у меня опять все внутри заполыхало.

      – Мне с тобой точно нет. А вот у тебя скучать времени еще долго не будет. Впрочем, и сил тоже. Так что пойдем завтракать, тебе скоро, ой, как понадобится вся твоя энергия. Все, что есть.

      И он, подхватив меня, как обычно, понес в ванную.

      Уже на подходе к большой столовой я услышала какие-то визгливые вопли и вопросительно посмотрела на моего принца. Фрай нахмурился и только крепче прижал меня к себе.

      – Что случилось-то? – все же спросила я.

      Фрай тяжело вздохнул.

      – Мама не в духе. Видимо, ей сообщили, что Симур опять пропал.

      – А он что, правда пропал? – удивилась я.

      Фрай с озабоченным видом кивнул.

      – Да. В тот день, когда