Love International. Сергей Солоух

выполнить язык. И потому, когда вопрос бы повторен два раза, Непокоев, даже не затрудняя ликующий свой мозг, просто ведомый своими мощными и безошибочными инстинктами, приятно улыбнулся и неожиданно для самого себя и собеседников переключился на английский…

      – Oh, well, – сказал он, мгновенно прекращая подпольщический шепот, наушничество девушки-референта, и этим сейчас же гениально и красиво объединяя всех сидящих за одним столом. – The Palace of the Unions… Great point… Why not… But in any case with our level of experience and punditery we’ll definitely find the best possible solution…

      Punditery – это слово мистер Биттерли до сего дня ловил только из уст второго по значимости вице-президента компании. Финансового советника CEO, английского экспата Джока Ливси. В специальном, особом офисе техасской штаб-квартиры, где высшие офицеры ежеквартально, без посторонних и свидетелей, обсуждали прогнозы и виды на будущее. «Как интересно, – подумал мистер Биттерли. – That’s funny». И улыбнулся. Впервые за это утро не положенным, формальным образом подвесив уголки губ, а с явной и недвусмысленной приязнью. И дело на том сладилось.

      Оставались чистые формальности. Рукопожатия. Обмен визитками с человеком, которому поручено решать оперативные вопросы на стороне большой компании и быть по всем вопросам contact person:

      – Виктор… Виктор Большевиков…

      – Александр… Если угодно, просто Саша…

      Передача из рук в руки проекта рабочего контракта, который здесь называли драфтом. Последние напутственные слова генерала Геннадия Георгиевича Пешкова:

      – Тут все условия русским по белому, все ясно и разложено, как чистый день, и в связи с этим очень ждем и надеемся вашего положительного решения в нашу сторону…

      Пауза. Пристальный, едва ли не заговорщический взгляд в упор и сокровенное на брудершафт:

      – Дело такое для нас новое по сути, неизученное, но остаемся верить, что с вашим уровнем знаний и экспертизы вопроса этот первый блин не окажется у нас неполный…

      И с этим Александр Людвигович Непокоев вышел в летний угар московского дня. Легким успехом и удачей опьяненный, он совершенно естественным образом бухнулся в волны, счастливо всем ртом хлебнул и полной грудью вдохнул горячки уже городской, белой, зеленой, голубой, серо-буро-малиновой, такой родной и свойской, и некоторое время шел в общей оглушающий и ослепляющей смеси отупелости и осатанелости, беззаботно помахивал черной изящной папочкой с красиво вытесненными буквами LOVE INT, пока вдруг в холодном поту и ужасе не остановился на углу Армянского переулка и Маросейки.

      Имя! Неужели и в самом деле там, сейчас, в офисе большой транснациональной компании, крупнейшего мирового производителя оборудования для нефтеразведки и нефтедобычи, он его слышал? Мельком, как бы нечаянно, но совершенно отчетливо и определенно? Да! Кляйнкинд!

      Кляйнкинд!

      Глава 5

      Имя быстрой пулеметно-телеграфной дробью, жарким шепотком захлебываясь, отбила девушка-референт, провожавшая Александра Людвиговича.