За две жизни до мечты. Сергей Валериевич Яковенко

мужик бы меня обязательно заметил. Если бы стал кричать, чтобы предупредить друга об опасности, то из-за гула турбин он бы меня всё равно не услышал. Оставалось надеяться на то, что Вовка выйдет из ангара раньше, чем до него доберётся этот мужик. Но всё вышло совсем иначе.

      Вовка вышел из ангара не с пустыми руками. Он тащил какую-то здоровенную и явно тяжёлую металлическую штуковину, совсем не замечая, что позади за ним уже гонится мужик в синем комбинезоне, размахивает кулаком и что-то орёт.

      Я снова выскочил из кустов и стал размахивать руками. Вовка меня заметил и улыбнулся. Я мотал головой и, как мог, показывал жестами, чтобы тот бросил железяку, чтобы бежал быстрее, но он не понял, и уже через несколько секунд был сбит с ног мощным ударом в спину. Вовка рухнул на бетон. Железяка, которую он нёс, выпала из рук и пролетела вперёд ещё на добрых три метра.

      У меня дыхание перехватило! На моих глазах здоровый, взрослый мужик со всего маху двинул юного мальчишку в спину! Ногой! Это было так дико, так подло и отвратительно, что у меня даже слёзы выступили.

      Я видел, как мужик с красной рожей схватил моего друга за шиворот и потащил обратно к ангару. Вовка брыкался, пытаясь вырваться. Тогда мужик схватил его за волосы, и Вовке пришлось подчиниться. Он кричал, впиваясь пальцами в руки мужика, но покорно семенил за ним на полусогнутых.

      Больше ждать было нельзя. Я рванул следом, совершенно не понимая, что буду делать дальше. Перед глазами стояли только корчащийся от боли Вовка и эта отвратительная красная рожа, от воспоминания которой ещё долго буду просыпаться по ночам.

      Я кричал им что-то в след, но взлетающий самолёт и Вовкин крик заглушали мой. Перепрыгнув через брошенную железяку, пробежал несколько шагов, но подумав, что тяжёлая штуковина может пригодиться, вернулся и подобрал. К этому моменту мужик уже заталкивал Вовку в ангар. Тот схватился за ручку двери, но краснолицый с размаху двинул его по пальцам и смог таки затащить внутрь.

      Я притащил тяжёлую железяку к воротам ангара и, прислонившись спиной к железным воротам, замер у дверного проёма. Самолёт к тому времени уже взлетел, и мощный гул превратился в едва различимое эхо, разносящееся по округе. Теперь я прекрасно слышал и голос мужика в комбинезоне, и Вовкины стоны.

      – Тля вонючая! Шакалёнок!

      Каждое слово цедилось негромко, сквозь зубы. Каждая фраза сопровождалась звонким шлепком. А Вовка только постанывал и тихо всхлипывал.

      – Я тебя, падла, отучу лазить где не надо! Гнида паршивая! Будешь ещё лазить, тля? Будешь?

      – Нет, – чуть слышно выдавил Вовка.

      – Не слышу! – снова шлепок.

      – Нет! А-а-ай! Ухо!

      – Что нет?!

      – Не буду лазить! Ухо отпустите! Больно! – Вовка уже не стонал, а кричал.

      – Больно? Больно тебе, тля? А зачем на режимный объект зашёл? А? Я тебя спрашиваю, личинка, бля, поганая!

      Я решился заглянуть в проём двери. Вовка лежал на полу, свернувшись калачиком и защищая голову руками. Лицо его было в слезах. Мужик стоял