Марево. Морская пучина. Четвертый том. Алексей Тенчой

на резкий тон.

      Тимофею не хотелось никаких денег, ничего ему не надо, кроме покоя. Но почему-то язык его сказал:

      – Я вас слушаю!

      – Надо найти человека, похожего на меня, – начал излагать звонивший.

      – Ничего себе задача! Я что вам, сыскное бюро? – вновь попытался возмутиться Тимофей.

      – Я знаю, как это сделать быстро и без проблем. Скажешь, например, что работаешь в брачном агентстве, и тебя попросили по-дружески разыскать для одной вдовушки, уставшей от одиночества, похожих на ее бывшего мужа кандидатов. Вот и все, что от тебя требуется, это же просто! Я подумал, что лишняя пара тысяч баксов тебе к пенсии не помешает.

      – Хорошо, – взвешивая свои возможности, сказал Тимофей. – Я сделаю это для вас.

      Он положил телефон на подушку, выругался, а потом тяжело поднялся с постели, босыми ногами нащупал тапки и, шаркая по полу, пошел на кухню.

      – Ведь пятнадцать лет работал, горя не знал. Ну, тюрьму охранял – но хоть уважали, награды давали. И тут этот Михалыч. Бес меня дернул согласиться. Видно, опять аферу какую задумал.

      Тимофей нашел двойника быстро, особых трудов для этого не понадобилось. Им оказался родственник его старинного друга Григорий Остапович Черняк, егерь из Тверской области. Характеристика у мужика была что надо: ответственный, надежный, дела доверять можно. Оказалось, что ему, как и многим не научившимся шагать в ногу с нынешними временами, очень сильно нужны деньги.

      В ходе недолгого телефонного разговора, из которого Черняк ровным счетом ничего не понял, ему была озвучена сумма, которая вполне устроила. Он уже не думал ни о чем лишнем, а, сосредоточившись лишь на солидных в его понимании деньгах, сразу решился на некое ответственное задание за границей.

      Оставив все свои егерские дела на друга, который согласился помочь за символическое вознаграждение, именуемое «поляна», Григорий купил билет до указанного города и этим же вечером сел в поезд.

      Ехал Григорий, сэкономив, в плацкартном вагоне, о чем пожалел и в душе пожурил себя за жадность, так как рядом с ним находилась многодетная семья, и малыши капризничали. На протяжении всего пути он никак не мог уснуть: дети шалили, взрослые одергивали их. Вдобавок ко всему мысли, будто совсем чужие, одолевали его. Григория не оставляло странное ощущение, будто все, что происходит сейчас с ним – не его жизнь, а чей-то сон, заковыристый и нелогичный, по странному стечению обстоятельств воплощающийся в реальности.

      В окне, в ночном свете фонарей мелькали дома и деревья, машины и редкие, такие же, как он, не спящие люди. Григорий смотрел на все это безучастно, думал о деньгах и пытался воспроизвести в уме телефонную беседу, чтобы более конкретно проанализировать ситуацию и то, что ему предстоит сделать за предложенную сумму. Но все тщетно. В принципе, и вспоминать-то из разговора было нечего, почти ничего конкретного не озвучили, так что он и сам пока не понимал, на что подписался.

      Тимофей встретил Черняка на вокзале, пригласил к себе, буркнув под нос без особых приветствий:

      – Пошли.

      В дом