Невероятная история Кындыкан. Лидия Тарасова

– моя бабушка, – пояснила старушка. – А мою упэ ее упэ учила, как теперь я тебя.

      – И тебе тоже было скучно?

      – Немного, – гусиные лапки морщинок рябью побежали по лицу: бабушка рассмеялась. – Но моя упэ говорила, что вышивка – это как книга, где все происходящее с нами описано, а узоры иногда и ожить могут.

      – Гляди, – она взяла свой расшитый разноцветным бисером передник. – Вот люди, взявшись за локти, в круг идут солнцу подражая. Тут олени ветвисторогие навстречу небу мчатся. Здесь птица взлетает, зверек бежит, следы оставляя, а паук паутиной судьбы накрепко свяжет, что не расплести.

      Но девочка сколько ни всматривалась, никаких людей с оленями не видела, только круги и квадраты. Слушала и не понимала. Хоть у самой в глазах душа Севера так и пела, но пока на незнакомом ей языке.

      – Хаайя-найя, найя-нга-нга, хайя-найя, найя-нга-нга, – запела бабушка колыбельную из своего далекого детства.

      И, будто подхватив мотив, солнечные зайцы опять заплясали по кухне, выскакивая то тут, то там. А самый маленький и шустрый запрыгнул в бабушкин туесок2, что на столе стоял, да как засверкает радугой!

      Залюбовалась девочка.

      – Что это так в туеске блестит, бабушка?

      – А ты посмотри и узнаешь, – только и услыхала в ответ.

      Заглянула в туесок девочка – среди пакетиков с костяным бисером лежит обмотанный шнурком серебристых оленьих волос маленький розовый камень, а вкруг него радужные зайцы точь-в-точь люди в танце солнца кружатся.

      Обернулась к бабушке: и на фартуке бисерные человечки тоже затанцевали, а с ними олени, птицы, звери. Полилась песня рекой и история, что случилась давным-давно, но по сей день отголоски ее слышны. Послушай и ты, друг.

      Глава 2: Кочевой народ

      Далеко на Севере, где у земли нет края, а у неба – конца, издревле жили люди и олени. Куда олень, туда и человек – не пуская корней в одном месте, но прорастая душой на просторах Севера. Когда олень останавливался, человек распрягал нарты3. Семья вставала на стоянку. Стройные рядки наскоро устроенных жилищ – чорами4 радостно курились дымком.

      Олени разбредались в поисках свежего мха, мужчины уходили на охоту, женщины оставались стеречь тепло.

      Днем ароматами сочного вареного мяса наполнялся воздух. А ночью широкое небо укрывало звездным одеялом своих кочевых детей, до утра рассказывая предания, от которых даже у бывалых охотников дух перехватывало.

      В одном таком стойбище неподалеку от холодной быстрой речки встретила свое четвертое лето Кындыкан – девочка с ямочками на щечках из народа эвенов. Несмышлёным младенцем она была, когда такая же речка забрала ее родителей.

      Суров Север: жизнь человека, птицы, зверя – все лежат на одной ладони, одинаково хрупкие и ценные. Так устроено.

      Росла Кындыкан в семье младшего брата матери, на ласковых бабушкиных руках, окруженная заботой и любовью. Жизнь ее бежала весело: под звуки песен, что по утрам пела дядина жена, да наперегонки с мальчишкой, который был всего на полголовы выше, а уже гордо звался старшим братом – Ака5.

      – В