Гнев Тиамат. Джеймс С. А. Кори

транспорт для колоний. Трюм был широк, как небо Фригольда, – во всяком случае, так ей показалось. Сюда можно было, не коснувшись стен, загнать дюжину «Росинантов». Но занимали трюм не корабли, а тысячи одинаковых контейнеров, заготовленных для доставки из Сол в любой новый город или на новую базу человечества. Для приручения диких планет, не знакомых с генным кодом и генеалогией человека. Содержимое большинства контейнеров соответствовало документации: почва, промышленные дрожжевые инкубаторы, библиотеки бактерий.

      Некоторые, как и у нее, содержали кое-что другое. Вот вам и игра в наперстки.

      Наоми не знала, Саба это придумал, или его жена, фиктивный президент Союза перевозчиков, сумела подсказать по тайной связи. С тех пор как Лакония полностью контролировала станцию Медина и медленную зону, затруднительнее всего для подполья стало перемещение кораблей и персонала из системы в систему. Даже маленький «Роси» не смог бы избежать внимания датчиков Медины. Регулировка движения через врата была слишком важна, чтобы допускать случайности.

      Но, пока Союз перевозчиков еще распоряжался своими кораблями, оставалась возможность подделать документацию. Можно было передавать с корабля на корабль вот такие грузовые контейнеры, как у нее, делая затруднительной или невозможной слежку за ее связями – а также за связями Сабы, Вильгельма Уокера и других лидеров подполья – с кораблями. А если дело стоило огромного риска, удавалось протащить контрабандой и предметы покрупнее. И поопаснее. Например, можно было украдкой подогнать в систему Сол захваченный военный корабль «Предштормовой». А с ним – Бобби Драпер и Алекса Камаля, которых она не видела больше года. И которых ждала теперь для личной встречи.

      Наоми с выработанной за долгие годы ловкостью пробиралась между рядами контейнеров. На них мигали огоньки указателей, отмечавшие изменчивый лабиринт ходов и направляющие к командному люку. Помещение для команды на этом корабле было, собственно, даже меньше, чем на «Росинанте». Каюты экипажа – не просторнее ее потайного контейнера.

      Наоми не была знакома с людьми, возившими ее в последние месяцы. Большинство и не подозревало о ее присутствии. Так устроил Саба. Чем меньше народу знает, тем меньше риска проговориться. На старом астерском это называлось «геррарегла». Регламент войны. Так она жила девчонкой, в недобрые старые времена.

      Отыскав шлюз в корабль, Наоми запустила цикл шлюзования. Ее уже ждал связник – девушка не старше двадцати, бледнокожая, с широко поставленными темными глазами. Голову она брила, наверное, чтобы выглядеть крутой, но Наоми вспомнился пушок на младенческой макушке. Звали ее, может быть, и не Бланка, но так она представилась Наоми.

      – У вас есть двадцать минут, мэм, – сказала Бланка.

      У нее был хороший голос – чистый и мелодичный. А марсианский акцент напомнил Наоми Алекса. – Потом у меня кончится смена. Я и тогда могу остаться поблизости, но не помешаю сменщику войти.

      – Более чем достаточно, –