Падение: битва за Агору. Александр Вер

люди и искал глазами жену в толпе. Впрочем, он понимал, что распрощался со всем состоянием. После шантажа Малены Ким собирался покинуть поскорее Топал, оставаться в Тетре было опасно.

      А пока он терпел и свыкался с коллективом. Работники приезжали из бедных районов, издалека. Коллектив у Дорса казался паскудным, вернее, он был жестоким и нетерпимым, по сравнению с весёлыми сёстрами Агоры. Женщины горбились и ходили хмурыми, парни сплошь задирались и ржали над шутками, которые Ким не понимал. Разговаривать с ними долго, казалось, невозможно. Они болтали о повышении цен и о новом глупом законе Славного Правительства. Ким не привык к разговорам с обычными работягами и молчал первое время. Коллеги его будто не замечали и продолжали свой напряжённый труд, иногда перекидываясь словечками понятными только беднякам.

      Чтобы понять обычных жителей Тетры, ему пришлось вслушиваться и смотреть вместе телевизор. До этого Кима интересовали лишь новости и биржевые сводки, чтобы знать, как поживают его акции. Теперь он слушал новости. А там часто рассказывали о Монстре. Больше всех чудовища боялась пугливая официантка, имени которой Ким никак не мог запомнить. Она боялась входить в подземные станции супервагона и пересела на автобусы. Другие поддерживали её страх и становились молчаливыми, если речь заходила о чудовище, пугающем Тетру. Но страх улетучивался, как только начиналось какое-нибудь телешоу. Работники любили повтыкать в разные дурацкие представления, Ким вместе с ними усаживался на кухне перед экраном, во времена коротких передышек.

      Но самым любимым представлением у всех была “Игра навылет”. Игра заключалась в том, что добровольцы делали ставки в прямом эфире. Задавали друг другу вопросы, играя на правду-неправду. Ким до конца не понимал смысла происходящего и смеялся над тем, как ржут коллеги. В игре творилось какое-то безумие. На сцену выскакивал игрок и обвинял во лжи. Тогда у лжеца сгорала ставка и его било током. Било током, видимо, сильно, потому что солгавший дёргался с припадке и кричал от боли, что вызывало ещё большее веселье у работников ресторана. К концу программы ставки резко ползли вверх, и последний кто оставался – снимал весь куш, остальные проигрывали и уходили с помоста еле живыми.

      Иногда проигравшие не уходили просто так и дрались. Непременно каждому от обиды хотелось врезать победителю, но их разнимала охрана. Понять досаду было легко. На кону стояли большие суммы, даже по меркам Кима. Кто-то жаловался, что теперь будет спать в мусорке. Кто-то плакал и просил прощения у семьи. Тех кто терял сознание, выносили из студии.

      В перерывах показывали сюжеты, где бывшие участники "Игры навылет" скитались под мостами и рассказывали, как разорились в пух. И всё же они надеялись вернуться и победить!

      Вернуться можно было, раздобыв денег. Кое-кто проигрывал почку, кто-то глаз… Отрезали даже мужской орган, для трансплантаций желающим его заиметь между ног. Некоторые умирали от операций, и о них тоже снимали сюжеты. Самым проигравшим за всю историю игры считался – Роб Варнава, который проиграл жильё, потом почку, потом заложил органы жены, потом троих детей. Странно,