Фокус зеркала. Лидия Бормотова

вещи были на прежних местах, нетронутые. И казалось, вышел-то всего на минутку, а вернулся – застал только тлен и седой пепел. Будто жизнь ушла отсюда вместе с волхвом много веков назад, только следы его сохранила… Баюр присел на корточки, приподнял трухлявый пласт, бывший когда-то тюфяком, а теперь распадающийся комками. Пылевая завеса заставила расчихаться обоих визитёров. Рука, нырнувшая в недра слежавшегося мусора, извлекла нечто, от входа не разглядеть, но находка заворожила, приковала взгляд. Когда Ян подошёл и заглянул через плечо, волхв вскинул на него сияющий взгляд:

      – Сохранились!

      Осторожно стерев густой налёт с тонкого изящного обруча, Баюр одел его на лоб, прижав рассыпавшиеся волосы.

      – Туговат… ничего, скоро сам почувствует, как надо. А это браслеты. Один – тебе, другой – мне.

      – Зачем?

      – Заговорённые. С этими безделушками мы недоступны никакой магии.

      – Да ведь и нет никакой магии. И магов тоже.

      Баюр посмотрел искоса:

      – Знать бы, где упасть – соломки подстелил…

      Ян взял браслет, взвесил на ладони. На вид – какой-то серебристый металл или сплав, но весит – совсем ничего, и никакой зелени, ржавчины, коррозии. Пригляделся, протёр. По всей окружности выбиты знаки. Вот шестикрылая звезда – в центре, по сторонам разбегаются символы четырёх стихий, разделённые солярными знаками, и всё вплетено в узорную вязь, у которой ни конца, ни начала…

      – Можешь носить на запястье или на предплечье.

      Ян вопросительно изогнул брови и услышал наставление с долей насмешки:

      – Разгибать по размеру не надо. Это тебе не бижутерия. Он сам ляжет по объёму, не почувствуешь.

      – Откуда он у вас? Только не говорите, что сами ковали…

      – А вдруг сам? – рассмеялся Баюр. – Ян, давай на ты, а? Никто ведь не знает, сколько мне. Ведь на вид мы… хм… Подозрительно даже, если ты будешь выкать своему другу.

      – Действительно! – внезапный поворот обескуражил. – Только… привыкнуть надо.

      – В скоростном режиме.

      Баюр с сожалением окинул взглядом своё прежнее жилище и решительно шагнул к выходу.

      – А картина ваша, может быть, тоже заговорённая?

      – Твоя, Ян. Тво-я, – поправил волхв, направляя витидис на знак и закрывая дверь.

      – Да. Твоя. Случаем, не заколдована?

      – Уже не помню, – хохотнул тот. – Хочешь все секреты враз! Горкой на блюде!

      Они вышли из пещеры. Лес, пронизанный солнцем, принял их, накрыв качающимися тенями, беспечно и юно шелестя листвой, не помня вековой своей биографии. Баюр свернул на уже знакомую Яну тайную тропу Медведей и пошёл первым по колено в траве. Вдвоём на ней было тесно, и парень шёл след в след, уворачиваясь от колючих ёлочек одновременно с волхвом.

      – Медведи верили, – вспоминал старожил по дороге, – что семнадцать пиков Исполинского хребта управляются Снежными