Неон, она и не он. Александр Солин

первая, и нервный градус их отношений заключался именно в его щекотливом двусмысленном положении – придет она в этот раз или нет. Сомнительно, однако, что девушка из подворотни оказалась настолько проницательной, чтобы разгадать его аномалию и вести себя соответствующим его желанию образом. Иначе придется признать, что она из той же подворотни, что и Кармен. Как бы то ни было, однажды она не пришла никогда. Помнится, он пару месяцев страдал.

      Если женщина падала к его ногам, как спелая груша, он продолжал ею пользоваться, стараясь при этом быть с ней честным, ласковым и внимательным. Так случилось с Лелей Ерохиной, бывшей его однокурсницей, отношения с которой целили прямо в брак. Девушка она была и цветущая, и бойкая, и домовитая, но сверх того, гибкая, вразумительная и деловитая. В конце июня восемьдесят девятого, в самый разгар неожиданно хмельной для него пирушки по случаю окончания пятого курса, она участливой феей выступила перед ним из глуховатой карусельной пелены и увела на улицу, откуда на такси привезла его, мычащего, к себе на квартиру, где он и проснулся утром в ее постели. Она спала рядом, выставив голое круглое плечико. На супружеском расстоянии от него под голубоватой простыней набирал пологую силу ее русалочий хвост и крутой волной нависал над талией. Шелковистые взбитые волосы струились с кремовой, в мелкий цветочек подушки. Он смотрел на их золотистый отлив и удивлялся, как раньше не замечал этот сухой солнечный блеск. Он попытался вспомнить, что было ночью, так как ночью между ними определенно что-то было. Однако если ему и следовало чего-то стыдиться, то только своего беспомощного и беспамятного состояния. От его взгляда она проснулась и посмотрела на него с припухшим смущением. Он осторожно улыбнулся, и она, краснея, скинула голубой русалочий покров и жарким упругим телом устремилась к нему под кремовое в мелкий цветочек одеяло. Через несколько минут он, сам того не ожидая, впервые в жизни лишил девушку девственности, а значит, был обязан теперь на ней жениться…

      Он обещал жениться на ней сразу после института, но потом два года откладывал: сперва под предлогом неустойчивого материального положения, затем необходимостью его стабилизировать, после – из-за неразберихи в стране, каждый раз добавляя к этому новые невнятные доводы. Осенью девяносто первого она переехала к нему на Гражданку, где принялась авансом налаживать семейный быт. Они часто бывали в гостях у его и ее родителей, где их, не скрывая нетерпеливых ожиданий, всегда тепло принимали. И в самом деле, все, кажется, было взвешено, отмеряно, условлено и оговорено. Не хватало лишь слабого толчка, чтобы события покатились в сторону печатей, цветов и шампанского. Разумеется, в ее арсенале был такой толчок, даже, можно сказать, пинок – внезапная беременность, верное средство от нерешительности. И то, что она к нему не прибегла, говорит о ее дальновидности.

      Между тем он не жалел на нее денег