Сила Мира в точке невозврата. Ирина Данилова

для её звонков. Она в списке его «контактов» всегда будет «своя». Эти янтарные глазки абсолютно не умеют и никогда не научатся предавать.

      Сейчас ей нужно было просто поспать с дороги. Укладываясь в постель, она положила рядом и Сошика, тот не сопротивлялся, хотя сам спать явно не собирался. Мягко и тепло облизывал он своим шершавым язычком её щеку и что-то урчал в ухо.

      Уже засыпая под эту «песню», Жанна вдруг подумала: «А всё-таки смешная эта баба в трубке, эта «психологиня» – ничего-то она не знает о том, что такое любовь, что такое безусловная любовь! Да так, без всяких условий, любить могут только животные! Зачем она разбирала со мной этого предателя? Да, я благодарна ему за всё, но хватит! С ним и с такими, как он, всё закончилось. Не нужны они мне, эти женатые мужчины. И вообще, перееду-ка я в Сочи, выйду замуж за соседа! Он меня с трёх лет любит. А может, и я его. А может, и не люблю… а может, не перееду…»

      В полудрёме Жанна улыбалась. За последние лет пять не было у неё более счастливой усталости после дороги, не было более тёплой постели.

      «Не буду я больше по психологам ходить, – уверенно подумала она, засыпая. – Родовая сила, любовь моих родных – вот мой психолог! И Сошик! – её рыжие вьющиеся волосы упали на персиковый подшёрсток котёнка. – Он будет моим талисманом, моим оберегом. Он благословит меня на ребёнка. И на мужа!»

      Глава 3

      Тбилиси

      Предательство. Верность

      Роман прикурил сигарету. Сидя на скамейке в сквере, он смотрел на мальчика лет семи, который отламывал кусочки хлеба и кидал их собравшимся возле него голубям. Сам он птиц не кормил никогда, даже в детстве, а может быть, просто не помнил об этом. Ловить, правда, тоже не ловил и стрелять не стрелял: ни из духовушки, ни тем более из рогатки – это вообще какая-то «древность», отец рассказывал, но они с друзьями такого «оружия» уже и не делали никогда, не признавали рогатки в век лазерных мечей! Смешно… А кормить, ухаживать, заботиться – это дело женщины. И она, вспоминал он, кормила. Всегда, как только видела такую вот стайку…