И это уже не легенда. Ржавые рельсы. Игорь Ривер

слово "оборотень" и еще позже понял, что оно означает.

      – Вервольф?

      – Вервольф – это человек, который превращается в волка, а оборотень – это тот, кто ушел из этого мира и вернулся другим. Самим собой, но другим. Понимаешь?

      – Нет.

      На печурке запыхтел и заплевался брызгами чайник. Дядя Саша поднялся, поставил его на стол, а проем в печке закрыл заглушкой.

      – Будешь чай?

      – Давайте. Пить хочется.

      Он достал с полки коробку с пакетиками "Липтона" и пару стаканов.

      – У тех собак были человеческие глаза… – прошептала Лена.

      – Так и должно было быть. Это ведь не собаки на самом деле.

      – А кто?

      – Это была ты.

      Хорошо, что она не держала в этот момент стакан в руке. Точно бы кипятком себя облила.

      – Вы что, хотите сказать, что это я ему горло перегрызла!?

      – Не кричи. И называй меня на "ты". А то неловко получается. Ты мне "выкаешь", а джентльмену "тыкать" даме не к лицу.

      – Нет, вы… ты… подожди! Значит это я в них как-то обернулась?

      Он вздохнул.

      – Еще раз повторю. Слушай внимательно. Слушаешь?

      – Ага.

      – "Обернуться" не означает "превратиться во что-то". “Обернуться” означает покинуть наш мир, побывать в другом и вернуться обратно. Иногда оттуда можно принести знания и умения. Совершенно чужие и непривычные, но ничего сверхъестественного здесь нет. Просто происходит качественный скачок и человек меняется. Так это понимаю я.

      – Чьи знания?

      – Это уже второй вопрос. Да и какая тебе разница? Ты это умеешь, вот и принимай, как факт.

      – Но как!? Как я могла стать собаками, да еще и двумя? – Лена расплакалась. – Я ничего не понимаю… Сегодня утром сдавала зачет, а у препода инфаркт случился. Это что, тоже знания из других измерений?

      – Не знаю. Излагай, что там было.

      Он выслушал ее короткий рассказ и пожал плечами.

      – Нужно предполагать, что это не совпадение. Будь очень осторожна. Похоже, тогда в метро ты действительно научилась многому.

      – Но у кого? Как?

      – Давай на эту тему потом? Расскажу, что знаю, но сейчас отдохни. Ложись на мой топчан. Там моя шинель лежит, накройся ею.

      Лена легла, накрыла ноги колючим серым сукном, но заснуть конечно же не смогла. Какое-то время лежала, глядя на отсветы пламени, потом спросила:

      – Это то, что вы тогда сказали про храм Гекаты?

      – Ты.

      – Ну ладно, ты.

      – Представь себе какого-нибудь неандертальца. У него есть палка и у него есть камень. Он может привязать камень к палке и получить вполне серьезное оружие. Почему он этого не делает?

      – Не знает, как?

      – Да. Не придумал еще. А потом раз! – и придумал. Вроде бы человек тот же самый, но раньше не мог, а теперь изобрел. Значит, какой-то качественный переход с ним произошел. Верно?

      – Ну, да!

      Под шинелью было хорошо. От печки шло тепло и приятный еловый запах. Угли тихонько потрескивали и Лена понемногу