Человек-тело. Сергей Саканский

заключается лишь в желании сформулировать свои собственные мысли: имейл и даже СМС – не что иное, как дневники… Но мой корреспондент все же выдал довольно любопытные слова:

      «Дорогой Николай! В том-то и дело, что все мы связаны большим количеством самых тайных связей, о коих даже не подозреваем. Разве тот факт, что в моем скромном романе вы нашли множество совпадений со своей жизнью, не доказывает это?»

      Тюльпанов посетил мой сайт, даже оставил комплимент в гостевой книге. О моих произведениях он высказался солидно и туманно… Было ясно, что он считает себя писателем, хотя передо мной был самый типичный случай игры случая. М-да… У него тавтологию и заимствую.

      Помню, еще тогда, лечась тюлпанотерапией от похмелья, я отметил несколько особо примечательных фраз. Конечно, кроме истинного шедевра о фантастической лампе Ильича, там были и другие, например:

      «На следующее утро небо опять висело над землей серой подушкой».

      Или:

      «В его глазах пылал такой огонь, что она похолодела».

      Или вот еще перл, венец этой тюльпании:

      «Когда любишь человека по-настоящему, то уже совершенно не важно какого цвета у него личный самолет…»

      Этот перлатник можно пополнять бесконечно. Переписал сейчас последнюю фразу и зашвырнул книгу глубоко под кровать, с глаз долой, а то мне придется переписать сюда всего Тюльпанова, будто исполняя остроумный ответ Толстого по поводу «Анны Карениной»: чтобы изложить краткое содержание моей книги, надо просто всю ее вам здесь прочитать.

      В начале девяностых отечественные «бизнесмены» обратились к профессионалам с предложением начать писать что-нибудь для народа: детективчики там, триллеры, фантастику всякую… Профессионалы отказались, их лица были надменны и горды. Бизнесмены пожали плечами и пригласили людей с улицы: отставных военных, уголовников, проституток на заслуженной пенсии – тех, кому было, что рассказать за жизнь. Именно эти люди, не без помощи профессиональных редакторов, с паническим ужасом переписывающих их сочинения, и создали современную литературу – вялотекущие русские триллеры или хамские романы про любовь.

      Помню, как зашел где-то в середине девяностых в АСТ: принес свой «проект», честно пытаясь работать при новых условиях. В коридоре было тесно, на стульях сидели, а кому не хватило места, стояли – «писатели». Каждый принес свой синопсис и образец прозы. Многие получали авансы и сматывались со счастливыми лицами. За дверью редактора сидела девушка, вероятно, читатель-эксперт. Дверь была приоткрыта и я услышал разговор, как Печорин. Экспертрисса как раз характеризовала какую-то рукопись:

      – Ну, это так, довольно тупой, трудный текст, что-то вроде Фолкнера…

      В ответ со стороны принимающего послышалось понимающее хихиканье. Я оглядел очередь. Один из «писателей» обнажил крупные волосатые руки в наколках. В лице какой-то совсем уж древней старушки угадывались явные черты профессиональной бляди. Я повернулся и вышел. Мое место занял Тюльпанов и сородичи его. Теперь уже подросло