Народная история России. Том II. Устои советской диктатуры. Денис Станиславович Проданов

в краткосрочной перспективе. В долгосрочной перспективе оно лишь усугубляло жилищный крах. Как верно заметил экономист С. Н. Прокопович, для власти решающее значение имели политические, а не народнохозяйственные соображения.[178]

      Под влиянием пропаганды Совнаркома вселявшиеся незнакомцы рассматривали дарованное им жильё как военную добычу, отобранную у „буржуев“.[179] Новые жильцы смотрели на своё пристанище не как на дом, а как на отчужденный, временный приют, о котором не было нужды заботиться.[180]

      Социальная поляризация и классовое соперничество привели к тому, что многие дома загаживали до неузнаваемости.[181] Засорение и осквернение шли полным ходом. Многие особняки, в которых находились солдатские клубы, были испакощены до такой степени, что их приходилось покидать и перебираться в другое место.[182]

      В истории постреволюционной России небрежное отношение к жилью закрепилось. Оно санкционировалось государством сверху. Ненависть к „хоромам“ и „дворцам“ буржуев и богачей неустанно разжигалась в советской печати. Накопившаяся злоба перерастала в бытовую месть на уровне мелкого хулиганства и вандализма.

      Неприязнь к представителям имущих классов выражалась в разгроме их собственности. Нередко, выезжая из барских домов, жильцы-пролетарии не оставляли предполагаемым „врагам“ ничего. Они срывали электропроводку, вывинчивали лампочки и ломали всё, что только можно.[183]

      Один владелец дома в Кинешме Костромской области писал, что его дом был реквизирован Совдепом для какого-то клуба молодёжи-пролетариата. Свидетель отметил, что молодёжь эта вела себя в их доме до того гнусно, что вызвала ропот среди соседей, главным образом, простонародья. Очевидец заключил: „Не пощажена мебель, пианино, и представляю себе, что и не всё уцелело.“[184]

      Дополнительным фактором разрушения жилья стал прогрессирующий топливный коллапс в стране. Из-за отключения отопления, плохой вентиляции и употребления печей-буржуек и самоваров дым в помещениях стоял столбом. Стены, потолки и окна квартир были закопчены. Большинство прачечных при советской власти приостановило работу.[185] В итоге мокрое бельё сушили дома на диванах, стульях и дверях. Мебель и обстановку стали ломать на дрова.[186]

      В первые постреволюционные годы запустение в домах приняло настолько устрашающий характер, что в мае 1920 года Совнарком был вынужден издать особый декрет. В нём правительство грозило административным наказанием лицам, портящим свои жилища и содержащим их в антисанитарном состоянии. Виновным грозило лишение свободы сроком до одного месяца и принудительные работы сроком до трёх месяцев.[187]

      На практике подобные угрозы нисколько не помогали. Внешний и внутренний вид городского жилья носил печать глубокого вырождения. В феврале 1921 года писатель К. И. Чуковский пришёл к выводу, что городской быт „сломался“.[188]

      Немалую

178

Прокопович С. Н. Народное хозяйство СССР, Т.1, Издательство имени Чехова, Нью-Йорк, 1952, стр. 123

179

Дети русской эмиграции. Книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники, Составление и предисловие Л. И. Петрушевой, Терра, Москва, 1997, стр. 39

180

Дети русской эмиграции. Книга, которую мечтали и не смогли издать изгнанники, Составление и предисловие Л. И. Петрушевой, Терра, Москва, 1997, стр. 39

181

Аничков В. П. Екатеринбург – Владивосток (1917–1922), Русский путь, Москва, 1998, стр. 63

182

Финдейзен Н. Ф. Дневники. 1915–1920 / Расшифровка рукописи, исследование, комментирование, подготовка к публикации. М. Л. Космовской, Дмитрий Буланин, СПб., 2016, стр. 260

183

Угримов А. А. Из Москвы в Москву через Париж и Воркуту / сост., предисл. и коммент. Т. А. Угримовой, Издательствово „RA“, 2004, стр. 454-455

184

Письма во власть. 1917–1928. Завления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям, Сост. А. Я. Лившин, И. Б. Орлов, Росспэн, Москва, 1998, стр. 76-77

185

Панина С. В. На петербургской окраине. Война // Новый журнал. 1957. Книга 49. стр. 194

186

Бьёркелунд Б. В. Воспоминания, Алетейя, СПб, 2013, стр. 90

187

Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1920 г. Управление делами Совнаркома СССР, Москва, 1943, стр. 340

188

Чуковский Корней, Дневник в 3 томах. Том 1. 1901–1921, ПРОЗАиК, Москва, 2012, стр. 323