Тёмная королева. Проклятый отбор. Инесса Иванова

полным гнева взглядом, чтобы заставить того замолчать. Мне это удалось, и какое-то время мы шли в абсолютной тишине, давшей  возможность обдумать дальнейшие действия.

      Звать на помощь бесполезно, коридоры замка, которыми меня вели, оказались предусмотрительно пусты, да и даже если кто из слуг увидел бы нас, вряд ли поспешил бы вмешаться. Безопасники служат короне, и все их действия заранее одобрены на самом верху.

      Эта мысль угнетала больше прочих. Нет! Я не верила, что Рагнар отдал такой чудовищный приказ. Неведение страшило больше жестокой правды, и, несмотря на то, что слёзы застилали глаза, и я чуть было не упала с каменных ступенек, убегающих вниз, мне достало мужества спросить:

      – Вы ведь действуете на свой страх и риск? Неужели не боитесь, что после того как я освобожусь,  вас постигнет  наказание?

      – Мы почти пришли, – словно не слыша вопроса, громко сказал Пьерсон.

      За поворотом ступеньки закончились, ноги ступили на твёрдую землю. Полутьма на мгновение ослепила, а запах сырости, смешанный с ароматами затхлости и канализации, чуть не лишил сознания. Не страх, скорее, ужас перед звуками, доносившимися издалека –  в которых при желании можно было различить слабые стоны и вздохи, –  парализовал волю. Я хотела закрыть уши руками и, вздохнув, проснуться в своей постели, ничего не помня о ночном кошмаре.

      Наконец, я стала различать железные прутья клеток, стоявших по обе стороны узкого прохода, по которому меня вели. Завертела головой, желая рассмотреть, есть ли кто ещё в этом заточении, но взгляд не мог выхватить из тьмы ни одного движения. Пустота вокруг и далёкие звуки, доносящиеся будто из стен, уже начали сводить с ума. А что будет, когда я останусь здесь совершенно одна?!

      В том, что меня притащили сюда не для того, чтобы устрашить, а для того, чтобы оставить, сомнений не было.

      – Папаша Тео, ты там ещё жив? – крикнул один из безопасников, державших меня за плечи.

      Впереди раздалось покряхтывание и звон ключей. Послышались шаркающие шаги, и вскоре из темноты на свет ламп вышел не старый ещё мужчина с абсолютно седыми волосами, аккуратно забранными в пучок. В тёмно-серой, мятой, но чистой рубахе, слегка сгорбленный, но крепкий, он вертел в руках небольшой обруч, увешанный ключами разных размеров и цветов.

      – Как сказать. А чегой-то мне сделается? – каркающий смех леденил кровь в жилах. – Я всех вас намерен упокоить, только после соберусь к старой Хель. Кого на энтот раз припёрли, гиены?

      – Не твоё дело, Теодор, – одёрнул его Пьерсон. – Лучше давай отворяй клетку. Надеюсь, исправные найдутся?

      – А как же, ярл Бездушный,– страж тюрьмы подошёл ближе и уставился на меня глазами, затянутыми бельмами. – Какая надобна: чистая или с костями?

      – Чистая, – помедлил с ответом Пьерсон, чем заставил меня пережить пару неприятных мгновений. – Смотри, головой отвечаешь!

      – Да хоть левой пяткой души неупокоенного Ульрика! Идите за мной!

      Закусив губу и стараясь ступать так, чтобы не вляпаться в нечистоты, которыми, как несложно было догадаться, залит земляной