Ученица Лесника. Полесские сказки. Игорь Ривер

показал в окно. Занавесок на нем не имелось и было видно: те двое, что свернули в ее сторону тогда на улице, по-прежнему торчали неподалеку от подъезда. Ирина не нашла ничего лучше, чем спросить:

      – Кто они?

      – Мелочь. Сявки подзаборные. Пойду, шугану их.

      Положил трубку рядом с пепельницей, повернулся и вышел в прихожую. Ирина услышала, как открылась и закрылась дверь квартиры. Люди за окном вдруг шарахнулись прочь и побежали в сторону фонаря. Один упал, но второй даже не остановился, чтобы помочь. Она привстала, посмотрела в окно и увидела на снегу, в падающем из подъезда свете, черную тень огромной собаки. Вот значит кого они испугались… Потом дверь закрылась и тень исчезла.

      Теперь ее слегка пробрало холодком. Выходит, эта псина уже была там, лежала где-то. Может быть на площадке между этажами, потому что иначе не увидеть ее было бы невозможно. Судя по размерам тени, пес был высотой в холке метра полтора, так что и слава Богу, что не увидела. Тем временем хозяин вернулся. Ирина поинтересовалась:

      – Там собака. Она ваша?

      – Он сам по себе. Свой собственный.

      – Как же мне идти?

      – Ногами. Не бойся, никто не тронет тебя. Иди спокойно. Но сначала послушай, что еще скажу.

      Она остановилась и обернулась.

      – Когда срок твоего отца выйдет, найдешь меня. Поняла?

      – Здесь же?

      – Да. Теперь иди.

      – А деньги?

      – Не нужно денег. Иди.

      …

      Отец Ирины, полковник воздушно-десантных войск, быстро пошел на поправку. Врачи разводили руками, а он только смеялся и говорил, что советского десантника так просто не взять. Он погиб через пять лет, когда вертолет, на котором он находился, был сбит в Афганистане. Полковник сильно обгорел, но умер не от ожогов, а от жажды, пытаясь выползти к Пянджу. Проходившая мимо группа афганцев нашла тело, забрала оружие, документы и похоронила то немногое, что от него оставили шакалы, на месте, в каменистой сухой земле. Документы, которые им были абсолютно не нужны, они продали шурави на ближайшей заставе. Сгоревший вертолет, застрявший в ущелье, так никто никогда и не нашел.

      Глава первая

      Ирина в который раз перечитывала письмо. Сложенный вчетверо листочек серой писчей бумаги, вынутый из простого конверта без марки, с армейским штемпелем. Сослуживец отца сообщал о том, что тот пропал без вести, а его документы найдены на неопознанном трупе. Писал, что надежда еще есть, что может быть полковник в плену и просил не отчаиваться. Утешать у него получалось плохо. Да чего уж там? Правду тот знахарь сказал: костлявую можно отсрочить ненадолго, но сколько не бегай, совсем от нее не убежишь. Не получится. К тому шло.

      По правде сказать, отец отдалился от нее тогда, после выписки из больницы. Стал частенько выпивать, хотя на службе, в штабе округа, по-прежнему был на хорошем счету. Пьющий офицер? Так кто сейчас не пьет? “Веселие на руси есть пити”, а офицеру Советской Армии вроде даже положено. Потом у него начались командировки, а она чуть было не вышла замуж, но потом передумала… Отец ее делами особо не интересовался.