Крангел. Бабай-амбар. Василий Чибисов

выкопал, понимаешь, нычку с солониной и все сожрал. И чайник опрокинул. Ну что за люди? Или собаки? Придется завтра идти в ближайший город за провиантом.

      Чтобы не уснуть без чая, N принялся разгуливать по покинутым дворам, стараясь не выпускать из виду амбар. Ноги сами каждый раз приносили сторожа прямиком к охраняемому объекту. Склад высился над степной кожей гигантским нарывом, продавливая ткань привычных маршрутов, создавая центр притяжения. Вот N туда все время и притягивался.

      Рассвет перешел от осады небосклона к штурму оного. N собрался проведать местного старика и попросить у того чего-нибудь съестного. Для таких случаев N носил с собой универсальную валюту: кисет первосортного табака.

      Но во время контрольного обхода вокруг амбара, мужчина кое-что услышал. Там, внутри склада, за закрытой навесным замком дверью, кто-то ходил. Тяжело, размеренно, строевым шагом, строго по периметру. Выходит, не так уж сильно доверяли товарищу N товарищи красноармейцы, раз решили второго сторожа внутрь поместить!

      – Революционный привет, товарищ, – прислонившись спиной к бревенчатой стене амбара, отчеканил N. – Сторожишь?

      В ответ пробурчали что-то неразборчивое.

      – А тебя надолго внутри заперли? – N не сдавался, его беспокоил один насущный вопрос. – Скоро сменщик-то придет?

      Вместо ответа в стену гневно ударили. Мол, нечего солдата на посту отвлекать. Оно и понятно – кому понравится сидеть под замком внутри темного склада и ждать, пока придет смена. А без замка нельзя: попробуй, оставь пролетария наедине с ценным грузом! Ищи потом ветра в поле.

      Махнув рукой на неразговорчивого солдата, N побрел по привычному маршруту. Старичок сидел на своем пригорке и курил. И как будто заранее готовился к новой встрече.

      – Слушай, сынок, а нет ли у тебя табачку? А то я весь запас уже израсходовал. В долгу не останусь, балыком угощу. У меня зубы один черт выпали, чтобы вяленое мясо жевать.

      N не стал торговаться и щедро пожаловал старику весь кисет. Тряпица, в которую был завернут провиант, показалась сторожу смутно знакомой. Только вернувшись в наблюдательный пункт, при утреннем солнечном свете, мужчина понял – та самая ткань, та самая солонина. Променять весь табак на свою же еду! Что за чертовщина?

      Под окном захихикали. Жертва обмана выскочила во двор и с изумлением увидела, как прочь улепетывает старичок. Ловко, прытко, но все равно по-старчески. Как будто обычного деда, с трудом ковыляющего и шаркающего, показывают в старом кино, но на новом фильмоскопе. N помотал головой и вернулся к столу. Вместо солонины обнаружились куски влажной глины.

      Мужчина прилег на топчан, пытаясь унять головокружение.

      В дверях показалась крепкая фигура в военной форме. N почувствовал на себе пристальный недружелюбный взгляд.

      – На смену пришел, товарищ? – вопрос вылетел сам собой. – Вовремя. Ты проверь, как там дела у часового внутри склада. Ему же там, поди, скучно взаперти целый день сидеть.

      Сменщик