Операция «КЛОНдайк». Неонилла Самухина

какие-то упаковки с лекарствами и откладывая нужные ей в сторону, повернулась.

      Возвратившаяся с кухни с банкой уксусной воды Серафима Васильевна, разрыдавшись, бросилась к внуку и, то обнимая его, то отодвигая от себя, начала над ним что-то причитать сквозь слезы.

      Лёня терпеливо замер в ее объятиях, не делая попыток освободиться. А растроганный Леонид замер, чувствуя, как его сердце гулко колотится в груди.

      Обстановку разрядила та же Мария Ивановна:

       – Сима, ну-ка прекрати реветь и отпусти ребенка. Заморишь парня, лучше иди приготовь ему что-нибудь поесть, пока я его растираю. У тебя бульон есть?

      Вытирая слезы, Серафима Васильевна оторвалась от внука и кивнула:

      – Есть куриный супчик, Машенька, сейчас разогрею. А может, ему еще котлеточек? Хочешь, Лёнечка, котлеток с картошечкой?

      Но Мария Ивановна возразила:

      – Никаких котлеточек ему сейчас не надо. Для начала пусть поест куриного бульона с белым хлебом. Да, и хорошо бы ему пить побольше давать. Вот разотру его и принесу клюквенного морса, у меня как раз целая кастрюля наварена. Сима, иди грей суп.

      – Сейчас-сейчас, – засуетилась Серафима Васильевна и убежала на кухню.

      А Мария Ивановна, положив Лёню животом на диван, налила себе в ладонь уксусной воды и быстрым движением начала растирать ему спину и руки.

      – Вот теперь тебе полегче будет, полежи пока, – сказала она, закончив, и, оглядев его истощенную, но широкую в плечах фигуру, расстроенно покачала головой. – Одни кожа да кости, тебя что, дома совсем не кормили? Прямо «крепыш Бухенвальда»…

      – По пути сюда я редко ел, – угрюмо ответил Лёня, переворачиваясь на спину и накрываясь пледом.

      – Сейчас мы тебя покормим, сынок, – сказал Леонид, подкладывая под голову сына подушку и подтыкая края пледа со всех сторон. – У бабушки ты быстро нагуляешь тело.

      – Не кутай его, – остановила Мария Ивановна Леонида. – Просто накрой. А я пойду принесу ему морс.

      С кухни вернулась Серафима Васильевна:

      – Давай, Лёнечка, поешь трошки, а то голодный желудок лекарство не примет.

      Она поставила на стул, стоящий рядом с диваном, тарелку с разогретым супом и хлебницу с булкой, а сама села рядом с внуком, жалостливо глядя на него.

      Бедный Лёня, видимо, здорово наголодался за время пути, потому что, поглядев на пищу, он судорожно сглотнул и, приподнявшись на локте, схватил ложку и стал торопливо хлебать бульон, жадно откусывая большие куски хлеба и не успевая прожевывать их до конца. Но через минуту он вдруг остановился и, испуганно сев, воскликнул:

      – Я совсем забыл… Письмо!..

      – Какое письмо? – посмотрел на него Леонид.

      – Там, в рюкзаке… Письмо от мамы… Она сказала, чтобы я сразу же его отдал, как к вам приеду, что это очень важно, а я вот видите…

      Леонид торопливо вышел в коридор и, подняв лежавший на полу рюкзак, вернулся с ним в комнату и протянул его Лёне.

      – Здесь, в кармашке, в упаковке от шоколада, – показал рукой мальчик. – Мама сказала,