Гвардейская кавалерия. Андрей Бондаренко

Внимательней надо быть. И, понятное дело, бдительно страховать каждый свой шаг. Как профильные инструкции по диверсионной деятельности и предписывают. Хорошо ещё, что папа меня обучил – в своё время – ножи метать.

      – Сильна, бикса рыженькая, – едва слышно пробормотал Банкин. – И симпатична – до полной и нескончаемой невозможности. Кха-кха…. Я, кажется, уже влюбился. Причём, до полной потери пульса…

      «И я тоже», – мысленно (и грустно), усмехнулся Ник. – «Влюбился. Как последний сопливый мальчишка…».

      Поместив финские тела (одно мёртвое и два связанных), в сарай, они отомкнули навесной замок на толстой железной цепи, разместились в баркасе, вставили вёсла в уключины и, не ведая сомнений, стартовали к спасительным шведским берегам.

      Вернее, это Ник оттолкнул старенький рыбацкий баркас от финского берега, ловко – с кормы – забрался в лодку и занял место на руле. Так Анна попросила, мол: – «Замёрзла я слегка, ветер нынче холодный. Даже знобит слегка. Сяду, пожалуй, на правое весло и немного согреюсь. Хотя бы минут на тридцать-сорок…».

      Баркас, не без труда преодолевая меленькие встречные волны, отчалил. Бодро и оптимистично заскрипели тяжёлые вёсла, слаженно ворочаясь в ржавых уключинах.

      «Как-то всё не так», – машинально шевеля туда-сюда рукоять руля, подумал Ник. – «В том смысле, что гребцы…. Что – гребцы? Да сидят они больно уж плотно, прижимаясь бёдрами…. А ещё переглядываются с взаимным интересом-пиететом. И…. И довольно улыбаются…. Чёрт знает, что такое. Так и хочется этому Банкину-младшему – шею свернуть. Да и этой вертихвостке рыжей. Мать его насовсем…».

      Уже за полдень баркас успешно ткнулся носом в пологую песчаную косу, полностью свободную от снежного покрова.

      В смешанном редколесье, огораживавшем побережье от остальной Швеции, гостеприимно потрескивал жаркий костерок.

      – Доброго вам здоровья, странники, – поприветствовал вновь прибывших старина-Генрих, встречавший Ника и тогда – в 1940-ом году. – Проходите к костру. Грейтесь. А я помогу фрекен Виртанен развернуть и отпихнуть баркас обратно…. Не надо – обратно? Почему?

      Ник кратко и доходчиво объяснил – почему, что и как.

      – Плохо это, когда старинная и крепкая резидентура проваливается, – подытожил разумный Генрих. – Очень плохо. Начальство, расстроившись, наверняка, уменьшит денежное содержание. А ещё заставит целую кучу объяснительных бумажек написать-сочинить. Естественно, в новой «кодировочной» системе. Да и поберечься придётся дополнительно. В том плане, что коварные шведские спецслужбы очень плотно общаются с финскими. Так издавна повелось.… И что теперь прикажете делать с этой юной фрекен? Её уважаемым родителям, которые сейчас находятся в США, я, конечно же, сообщу о возникшем досадном казусе. Как и полагается в таких «пиковых» раскладах. Мол, путь в Финляндию им заказан, и необходимо срочно перейти на запасной вариант…. Но что делать с их симпатичной и шустрой дочуркой? А? Я вас спрашиваю. Молчите? Ну-ну…. Надеюсь, жениха в Суоми не осталось? Или же дружка