Все не так. Любовь Мельникова

три?

      – Если за зимние месяцы ничего не произойдет, вряд ли что-то будет вообще. Если это то, что мы подозреваем, ближе к Рождеству нас уже не будет. Но, надеюсь, мы ошибаемся. Иначе зима будет аномально жаркой, – Лехун почесал в затылке и сунул руки в карманы.

      – Не привыкать. В прошлом году даже бабы из снега не удалось слепить, – проворчал хозяин дома. Затем, заметив недовольный взгляд Лешего, поднял руки вверх в знак примирения. – Понимаю, о чем ты, просто хотел разрядить обстановку. Пойдем по твоему плану. Я в лес за группами и проверить «Периметр». Ягу только не трогай, прошу. Она нам и так нужна будет.

      Друзья оделись, Соловей-разбойник оглядел дом, если вдруг будет звонить жена сразу после его прихода. Вышли и замерли. Вечер спускался с гор, таща за собой темное покрывало и морозную пыль. Было тихо. Пахло ночью.

      Леший уже сделал шаг по направлению к Люку, как Соловей коснулся его плеча.

      – Слышь, я эта, все-таки попробую остановить Бесмысла, – сказал он негромко. – А то пока соберем всех, организуем. Да и Перуна будить – то еще занятьице.

      – Нет, не вздумай, – Леший вскочил, повернулся к другу и взял за борта тулупа. – Не смей, ты понял?

      – Думать – это у меня не очень хорошо получается, сам знаешь. К тому же, голова трещит от мухоморов, развеяться надо, – поморщился Соловей. – Все, трещи-свистай, а я на поиски нашего бегуна.

      Соловей-разбойник развернулся и пошел к сараю. Тот стоял в глубине двора.

      – Дурак, – кинул ему Леший и пошел к Люку.

      – Ты лучше бабке скажи, чтобы мухоморы сушить научилась, – помахал Соловей другу, не оглядываясь.

      Через час над лесом взлетела стая ворон, а некоторые местные жители заметили выбегающих на окраину деревни оленей. Было тихо, как перед грозой. Только вот зимой грозы не бывает. Никогда. Почти.

      2. Закольцованность жизненного сюжета

      Ислам даёт ответ.

      15/26. «Мы сотворили человека из сухой звонкой глины,

      полученной из видоизмененной грязи».

      Василий подмигнул официантке, натянул на голову вязаную черную шапочку, запахнул болотного цвета пуховик и вышел на улицу. От него сразу пошел едва заметный пар, словно ведро с кипятком вынесли на мороз. Мужчина задрал голову: небо расшалилось и решило побаловать ребятишек новыми играми. Снегопад усиливался, белесая стена все уплотнялась. Василий сплюнул и пошел к автомобилю. Под тяжелыми армейскими ботинками стонал снег. Мужчина шумно залез в кабину своего двадцатитонного МАНа и минуту сидел неподвижно, тяжело дыша.

      Он стянул с головы шапку, снял пуховик и завел грузовик. Пока тот прогревался, мужчина взял в руки бумаги с приборной панели и стал изучать. Затем перевел взгляд на карту, что лежала раскрытой на соседнем сиденье. «Тьфу, еще сутки. А так спать уже хочется», – пробурчал он.

      Кинув бумаги на карту, мужчина взялся за руль и стал потихоньку выруливать с парковки. Василий очень хотел попасть в Екатеринбург: с Пензы он ехал почти без сна.

      ***

      – Да пошел ты, – Ирина повернулась