Чужих не жалко. Евгения Горская

в той квартире мертвыми, сказала Ира. Сестра Егора рыдала в трубку, а Стася ничего не чувствовала, кроме равнодушной досады.

      Она не желала Егору смерти. Она желала никогда о нем не слышать.

      – А ты здесь при чем?

      – У меня ключи, – виновато объяснила Стася.

      – Какого черта ты их взяла!

      – Ире больше некому было их дать.

      Все это было уже сотню раз проговорено. Она не должна была брать ключи от квартиры совершенно чужого Егора, и Марк справедливо на нее злился.

      – Марик, ну пожалуйста, не надо, не злись, – попросила Стася. – Поцелуй меня.

      Он поцеловал, конечно. Он всегда делал так, как она хочет.

      В отличие от Егора.

      – Мне никто не нужен, кроме тебя, – Стася заглянула ему в глаза. Глаза были печальные. – И никогда не будет нужен. И никогда не был, только я этого не знала. Я же не виновата, что не встретила тебя раньше.

      Муж наконец неохотно обнял ее одной рукой, и она опять испугалась, что могла до сих пор оставаться с Егором.

* * *

      Станислава изменилась. Раньше была веселой девчонкой, со щенячьей радостью заглядывающей в глаза Егору, а теперь стала спокойной, уверенной молодой дамой. Это Иван еще на похоронах заметил.

      Раньше он ее жалел. Почему-то ее преданность Егору вызывала именно жалость. Станислава постоянно старалась угадать, что ее кумиру угодно, и светилась радостью, когда у нее получалось. Она вскакивала за сигаретами, когда Егор начинал ощупывать карманы, она мгновенно приносила нужный холст, когда Егору хотелось показать приятелю свою новую работу, она совала Егору в руки куртку и шарф, когда он шел проводить Ивана. Все это Станислава проделывала не демонстративно и ненавязчиво, незаметно.

      Егор благодарно и незаметно ей улыбался и гладил ее по плечу или по руке. Он ценил ее преданность.

      Иван был поражен, когда узнал, что Станислава Егора бросила.

      Иногда он замечал, что Соня напоминает ему Станиславу. Это бывало, когда жена смотрела на него с тихим обожанием. Но Соня у него жалости не вызывала, ему нравилось, когда она так на него смотрела.

      – Ты стала очень красивая, – искренне сказал Иван, когда Станислава вышла из припарковавшейся рядом «Тойоты».

      Она приехала вовремя, это он явился на двадцать минут раньше и ждал ее, сидя на лавке у подъезда Егора. Сидеть на лавке было приятно, неожиданное для ноября солнце ласкало лицо.

      – Спасибо, – улыбнулась Станислава. – Я люблю комплименты, мне их редко делают.

      – Да? – удивился он. – Почему редко?

      Разговор становился каким-то фальшивым, пошлым. Неуместным.

      – Так, – Станислава пожала плечами. – Некому делать.

      – А муж? – отчего-то не унимался Иван. – Ты ведь замужем?

      Он кивнул на обручальное кольцо на ее пальце.

      – Да, замужем, – она чуть поморщилась, пресекая неуместный разговор. Раньше она этого не умела. – Пойдем!

      Станислава быстро пошла к подъезду, он двинулся следом.

      Раньше она краснела и прятала глаза, когда Егор отпускал грубые шутки.

      Она отпирала дверь, когда позвонил отец