Баш. Дмитрий Витальевич Виноградов

тоже…, – профессор улыбнулся открытой улыбкой, – а я сперва подумал что вы парой работаете… прыгаете по очереди под колеса дорогих машин и шантажируете.

      – Нет, я кладовщиком работаю, – отчего то вылетело у меня.

      – Где?

      Я зачем то назвал адрес и название магазина. И вдруг на меня нахлынула какая то волна. Я вдруг безумно пожалел, что не взял денег. Очевидно, что профессор не беден и для него эти пять тысяч просто бумажка, которая много не значит. Зато очень много значит для меня. Я вздохнул.

      – Тяжелая работа? – поинтересовался профессор.

      – По всякому бывает…

      – А платят как?

      – Тридцать пять… в месяц.

      – Семья?

      – Жена и дочь…студентка…

      – Хорошо, – профессор посмотрел в окно.

      – Хорошо, – согласился я с ним.

      Через десять минут мы подъехали к дому. Профессор еще раз поблагодарил меня и уехал. Я немного постоял, посмотрел ему вслед и пошел домой. Снова я не взял ни визитки, ни номера сотового телефона. Вот так всегда, счастье появляется на горизонте внезапно и я к нему не оказываюсь готов. Очень жаль.

      Глава 6

      День осеннего равноденствия прошел обычно. Я не засекал продолжительность дня и ночи с секундомером, а просто поверил науке на слово. Естественно я обратил внимание что когда я иду с работы, то уже смеркается. Летом такого не было. А сейчас есть, а зимой вообще будет сурово. День короткий как штанишки ребенка, а ночь длинная как срок пребывания Путина у власти.

      Лежа на диван кровати я смотрел в темный потолок. Или даже не так. Я смотрел в белый потолок в кромешной темноте отчего он казался темным. Рядом посапывала жена и скорее всего смотрела сон. Я ей пожелал, что бы во сне она была хотя бы счастливее чем наяву. Пусть там мы будем богатые. Пусть во сне мы будем ходить в дорогих шмотках и ездить на приличных автомобилях. А может быть у нас даже есть яхта. Белая, трехпалубная. С вертолетом. Хотя нет. Вертолет не нужен. Опасная эта штука вертолет. Особенно если лететь над водой. Хотя может это и иллюзия. Какая разница утонуть или разбиться. Смерть она и есть смерть.

      Я отчего то тяжело вздохнул. Мне пятьдесят два года. Что то было конечно и позади, но самое интересное это то, что будет впереди. Понятно, что большая часть жизни уже прожита, но все же не хочется ставить точку на достигнутом.

      Над ухом что-то зажужжало. Комар. Нет, скорее всего муха. Муха села на плечо, я шевельнул рукой и согнал ее. Это в детстве я отрывал крылья у пойманных мух и наблюдал как они ползают. Сейчас я бы этого ни за что не стал делать. Наверное это и есть взросление. Мальчик взрослеет когда перестает обрывать крылья мухам. Он начинает ценить жизнь. При чем не только свою, но и окружающих. Странные мысли приходят ночью когда не хочется спать. Я закрыл глаза и попытался уснуть. Нет. Ни чего не получилось. Перевалившись через жену, я нащупал ногами тапки и пошел на кухню.

      Насыпав в кружку две чайных ложки кофе, добавив полторы ложки сгущенного молока я достал из холодильника блин. Подогрев его тридцать секунд в микроволновке, я принялся пить. А на часах сейчас ровно девять.