Восстание Персеполиса. Джеймс С. А. Кори

посещает космические города, держит свой штаб. Там ждет Саба, если не летит вместе с ней. Станция Медина – ее дом.

      И все-таки даже для нее черно-голубой диск Земли на экране – тоже дом. Возможно, так было не всегда. Уже доросли до возраста голосования дети, не знающие, как это: иметь одно-единственное солнце. Ей не представить, что для них означают слова Земля, Марс, Сол. Может быть, атавистическая грусть, живущая у нее за грудиной, вымрет вместе с ее поколением.

      А может, она просто устала, вот и чудит, и надо всего лишь выспаться.

      Снова щелкнула бамбучина.

      – Мэм?

      – Иду.

      – Да, мэм. Но у нас срочное сообщение от диспетчера Медины.

      Драммер подалась вперед, остудила ладони прохладной столешницей. Дерьмо! Дерьмо-дерьмо-дерьмо.

      – Опять пропажа?

      – Нет, мэм. Корабли не пропадали.

      Ужас чуть отпустил ее. Но не совсем.

      – Тогда что?

      – Сообщают о внеплановом переходе. Грузовик без транспондера.

      – Серьезно? – удивилась она. – Они что, думали, мы не заметим?

      – Ничего не могу сказать, – ответил Воган.

      Драммер вывела на экран административные данные по Медине. Ей и здесь были доступны все сведения по ее владениям: контроль движения, состояние среды, выход энергии, данные сенсоров по всем участкам электромагнитного спектра. Только вот все это из-за светового лага устаревало на четыре с лишним часа. Любой отданный ею приказ будет принят через восемь – восемь с половиной часов после запроса. Великий инопланетный разум, сконструировавший врата-кольца и оставивший величественные руины в системах за вратами, совладал с пространством, а вот скорость света осталась скоростью света, и, похоже, это навсегда.

      Пролистав журнал, Драммер нашла нужную запись, включила воспроизведение.

      «Говорит Медина. Прошу подтверждения» – обычный спокойный голос диспетчерской.

      В ответ примешались помехи. Наводка от врат. «На подходе легкий грузовик „Дикая посадка“ с Кастилии, Медина. Передаем статус».

      Выскочило новое окно. Статус легкого грузовика. Марсианский проект. Старый, но не устаревший. Диспетчерская отозвалась через несколько секунд.

      «Визе бьен[1], „Дикая посадка“. Переход разрешаю. Код… черт! Отказ, „Дикая посадка“! Переход запрещен!»

      Внезапный всплеск на кривой безопасности и красный сигнал тревоги. На табло управления Медины загорелся новый двигатель, конус в беззвездной темноте медленной зоны.

      Все уже кончилось. Все произошло несколько часов назад, но у Драммер все равно частило сердце. Диспетчерская требовала от нового корабля назваться, ожили рельсовые пушки. Если бы они дали залп, на неопознанном корабле не осталось бы живых.

      Всплеск на кривой выравнивался, отклонение, вызванное массой и энергией проходящего сквозь Кольцо корабля, сглаживалось, выходя на пороговое значение. Самозванец разворачивался, брал мощный разгон и нырял в другие врата, снова поднимая

1

Вижу вас хорошо (астерский сленг, в данном случае смесь немецкого и французского, в оригинале дается без перевода). – Здесь и далее примеч. переводчика.