Сладкозвучный серебряный блюз. Золотые сердца с червоточинкой. Холодные медные слезы. Глен Кук

ь начертанные на нем слова:

      ГАРРЕТ

      ДЕТЕКТИВ

      КОНФИДЕНЦИАЛЬНЫЕ ПОРУЧЕНИЯ

      Я изрядно тряхнул мошной, покупая это стекло, – и все слова пришлось выписывать на нем самому.

      Стекло было мутным, как вода, в которой всю неделю мыли посуду, но все же сквозь него пробивался свет нарождающегося утра. Проклятое солнце еще не взошло! А я почти всю ночь мотался по барам, выслеживая одного парня, который мог бы вывести меня на другого парня, а тот, в свою очередь, – на третьего. Да и результатов никаких, только голова раскалывается.

      – Убирайтесь! – прорычал я. – Меня нет дома!

      Бам! Бам! Бам!

      – Катитесь к дьяволу!

      Теперь я знаю, как чувствует себя яйцо, которое только что раскололи о край сковороды. Интересно, нащупаю ли я вытекший желток, если подниму руку к затылку? Но, ох, это требует чрезмерных усилий. Лучше спокойно умереть.

      Бам! Бам! Бам!

      Завести меня ничего не стоит – особенно с похмелья, и я был уже на полпути к дверям с увесистой дубиной в руке, когда в разболтанный желток вернулись проблески здравого смысла.

      Кто же это такой напористый? Небось явился с холма предложить мне работу, слишком скользкую для его парней. С другой стороны, может, кто-нибудь снизу – предупредить, что я накатил не на того, на кого следует.

      Во втором случае дубинка не помешает.

      Я рывком распахнул дверь.

      Женщину я заметил не сразу. Она едва доходила мне до груди. Поверх ее головы я уставился на трех парней: такого количества железа хватило бы на вооружение армии. Что ж, я был бы не прочь броситься в атаку, да только двоим из них было лет пятнадцать, а третьему – не меньше ста пяти.

      – Неужели на страну напали гномы? – простонал я. Ни один из посетителей не превосходил ростом стоящую в дверях даму.

      – Это вы и есть Гаррет? – спросила она с нескрываемым разочарованием.

      – Нет. Постучите в третью дверь. Всего хорошего!

      За третьей дверью обитал работающий по ночам могильщик, которому доставляло удовольствие действовать мне на нервы. Я решил, что теперь его очередь.

      Я поковылял к постели. Меня не оставляло смутное подозрение, что я уже где-то видел этих людей.

      Добравшись до цели, я свернулся клубком, как старый пес. Когда ты с похмелья, устроиться удобно невозможно, будь то пуховая постель или голые доски. Но едва я успел вернуться в горизонтальное положение, как снова началось: бам! бам! бам!

      Пальцем не пошевельну, поклялся я себе. Они должны понять намек.

      Не поняли. Казалось, от грохота вот-вот обрушится потолок. Нет, доспать, видно, не удастся.

      Я осторожно поднялся, выдул кварту воды и, залив ее прокисшим пивом, вернулся к гнусному состоянию духа.

      Бам! Бам! Бам!

      – У меня нет привычки разбивать черепа дамам, – заявил я крошке, открыв дверь. – Но ради такого случая могу и отступить от правил.

      Угроза не произвела на нее никакого впечатления.

      – Папа желает вас видеть, Гаррет.

      – Великолепно! Это, конечно, оправдывает появление банды карликов, пытающихся сломать дверь. Итак, что угодно от меня королю гномов?

      В дело вступил престарелый коротышка:

      – Роза, совершенно очевидно, что мы потревожили мистера Гаррета в неподходящее время. Мы уже прождали три дня, и несколько лишних часов погоды не сделают.

      Роза? Эту Розу я уже где-то видел. Но где?

      – Мистер Гаррет, меня зовут Лестер Тейт, и прежде всего я хочу принести извинения от имени Розы за то, что мы побеспокоили вас в столь неурочный час. Она упрямый ребенок, мой брат всегда относился к ней слишком снисходительно, и теперь она считается лишь со своими желаниями.

      Он говорил мягким, чуть утомленным голосом человека, которому постоянно приходится бороться с ураганами.

      – Лестер Тейт? – переспросил я. – Дядюшка Денни Тейта?

      – Да.

      – Теперь припоминаю. Семейный пикник на Слоновых Утесах. Я пришел вместе с Денни.

      Пикник всплыл в памяти, наверное, потому, что Роза вела себя в тот день как последняя стерва.

      – Возможно, вид вашего арсенала вынудил меня забыть ваши лица.

      Мы познакомились с Денни Тейтом около восьми лет назад, но уже много месяцев не встречались.

      – Как поживает Денни? – несколько виновато поинтересовался я.

      – Денни умер, – пролаяла в ответ нежная сестренка Роза.

      Мы с Денни были героями кантардских войн. Это означало, что мы отслужили свои пять лет и при этом ухитрились остаться в живых. Многим это не удалось.

      Хотя нас призвали примерно в одно время и службу мы несли всего в двадцати милях друг от друга, встретились мы позже здесь, в Танфере, в восьмистах милях от полей сражений. Он служил в легкой кавалерии, а я был морским пехотинцем и большую часть времени провел на