Ты пахла персиками и кислым вином. Анна Чолак

песню, которую не слышал больше четырех лет. Слушая ту самую песню в последний раз я невольно улыбаюсь и покачиваю головой в ритм мелодии. Она напоминала о моменте, когда я в последний раз чувствовал себя живым.

      Четыре года назад в середине августа родители насильно отправили меня на дачу к бабушке маминой сестры. Я дико противился. Всю дорогу молчал, иногда произнося фразы которые должны бы пробудить у родителей совесть. Отец выволок меня с машины, оставил сумку с вещами на пороге и похлопал по плечу со словами:

      – Дай этой поездке шанс, возможно тихий отдых удивит тебя.

      – У меня вообще есть выбор не давать никаких шансов?! —все еще дулся я.

      Мама нежно взяла мое лицо в ладони и поцеловала в лоб. Они уехали и начались самые прекрасные три недели моей жизни. Бабушка Лисана мне сразу понравилась. А с людьми у меня такое бывает крайне редко. Но как можно не влюбится в эту замечательную старушку?

      Она была замужем 37 лет за мужчиной, которого полюбила в молодости. Два года назад ушла от него, потому что, как она выразилась: У него пропал огонь в глазах. Он больше не влюблен в жизнь. Теперь Лисана живет на колесах и не задерживается в одном городе больше трех месяцев. Она расспрашивает людей о их жизни и записывает все истории в толстую книгу.

      – Людей так и тянет рассказать мне. -все время повторяла старушка.

      Лисана имеет полно знакомых в самых отдаленных уголках планеты. Каждый день я просил ее показать мне книгу, и она каждый день бурно отказывала.

      – Они доверили историю своей жизни мне, а не тебе.

      – Не переживай, я им не скажу! —искренне не понимал я. Бабушка Лисана только растрепала мои мокрые от купания в речке волосы и загадочно улыбнулась.

      Мне безумно нравилось посыпаться от щекоток первых лучей. Дача находилась на стыке цветочного поля и леса. Я собирал травы, засушивал их на чердаке, а потом Лисана заваривала нам чай к лавандовому печенью. Я бегал по мокрому мху в гуще леса, строил убежище из ветвей ели и залазил высоко на деревья, чтобы посмотреть на уходящий закат. Я мог часами сидеть около озера по среди леса и разговаривать сам с собой. Я свободно бегал по цветочному полю, кричал и смеялся во весь голос. Мы ели только то, что сами находили, ведь в окрестности не было и души. Никаких соседей или магазинов. Мы с бабушкой не ели мяса, только козий сыр и молоко. Лисана учила меня собирать травы, замечать особенности природы. Иногда, даже я встречал лесных животных, но меня они боялись, в отличии от Лисаны. Звери тянулись к ней.

      Каждое утро она ставила одну и ту же пластинку с задорной летней песней. Не второй недели она меня уже знатно раздражала, но Лисана продолжала включать граммофон.

      После приезда в город мне хотелось выть от недостатка свободы. Серые дома покрытие выхлопным дымом. Шумные люди, не видящие ничего кроме своих проблем. Грубый асфальт место травы под ногами.