Ограниченная территория. Вероника Васильевна Трифонова

прямо на белую футболку. Посередине моей груди образовалось мокрое пятно.

      Выругавшись, я закрыла краны и пошла обратно к кровати. Голова шла кругом, а запах жжения, казалось, теперь перебрался в мой нос, сливаясь с ещё более худшим – запахом обработанной хлоркой медицинской палаты, образуя единый аромат сущего ада.

      Путь до постели казался вечностью. Добравшись, наконец, до неё, я тут же упала и закрыла глаза, чувствуя, как в ушах стучит кровь. Мне нужно успокоиться и ещё немного поспать. Только так я смогу нормально позавтракать.

      Странно, но перед тем, как заснуть, я слышу голос папы.

      «Катюшка! А ну-ка слезь с трактора, упадёшь к чёртовой матери!»

      Кажется, тогда мне было года четыре.

      Вдруг, неожиданно для самой себя, я хихикнула – то ли наяву, то ли уже во сне.

      «Нет, папа. На самом деле ты употребил тогда менее приличное выражение».

      Глава 2

      – Папа, у меня всё отлично. И у Антона тоже. Я передам ему твоё приглашение, но не знаю пока, сможем ли мы приехать на выходные.

      – Катюха, опять что ли работы много? Да перестань! Хватит перерабатывать. В субботу и воскресенье без вас точно найдётся, кому мыть пробирки, ха-ха-ха!

      Вздохнув, я в очередной раз перехватила рукой запотевшую трубку служебного телефона и глянула направо в окно, где половину обзора закрывал проступающий угол стены здания. Конечно, я могла бы в очередной раз напомнить папе, что в лаборатории нормальной и патологической физиологии человека, где я работаю в должности ведущего научного сотрудника, почти везде используют несколько иное оборудование, но в этом не было смысла – всё это он прекрасно знает. Просто каждый раз шутить надо мной доставляет ему особенное удовольствие. Хотя здесь может так же играть роль менталитет обычного жителя маленького городка Красногорска, большую часть жизни работающего агрономом в колхозе соседней деревни Поздняково. Жизнь такого обычного труженика и рабочего, как мой отец Семён Ляпунов, как правило, проста и безгранично далека от понимания тонких проблем всего выходящего за рамки самоотверженного и добросовестного труда во благо производства урожая и собственного заработка. «Нормальная работа» и «что-то там вы себе придумали» – вот разграничительная черта всех профессий для моего отца.

      – И пробирки, пап, и электрокардиографы. Но ты только не обижайся, если не выйдет. Понимаешь, мы с Антоном в эти выходные решили…

      – Ой, ой, ой, Катюха, всё. Не говори мне такое личное, вы ж супруги. Одно скажу – надеюсь, в ваших планах может быть найдётся время навестить стаааарого дядю Семёна…

      – Пап, ну это уже шантаж. Мы были у тебя в прошлые выходные. Понимаю, у вас с… Устиньей важное… ммм… открытие, и я вас поздравляю. Спасибо, что пригласили, но извини, пап, мы с Антоном запланировали этот поход ещё два месяца назад, специально выбрали время – знаешь, как это было сложно. Папа, ты только не обижайся! Мы обязательно приедем. Быть может, в следующую субботу.

      В