Избранное. Стихи, песни, поэмы. Александр Городницкий

же на залив,

      Где дышит Антарктида.

      Так, ужас затаив,

      В преддверии Аида

      Цеплялись греки глазом за края

      Покинутой земли,

      И с середины Стикса

      Назад, пока могли,

      Смотрели, зубы стиснув:

      Недобрая, а всё-таки своя.

      Очерчен контур гор

      Путём неярким Млечным,

      И остров, как линкор,

      Уходит курсом встречным, –

      Был близок он и сразу стал далёк.

      Там мечется трава

      В прибойном гулком плеске,

      И всё – лишь острова,

      Короткие отрезки,

      Как ты, как я, как наших жизней срок.

1976, научно-исследовательское судно «Дмитрий Менделеев», Тихий океан

      Острова в океане

      ^(песня)

      И вблизи, и вдали – всё вода да вода.

      Плыть в широтах любых нам, вздыхая о ком-то.

      Ах, питомцы Земли, как мы рады, когда

      На локаторе вспыхнет мерцающий контур!

      Над крутыми волнами в ненастные дни,

      И в тропический штиль, и в полярном тумане

      Нас своими огнями всё манят они,

      Острова в океане, острова в океане.

      К ночи сменится ветер, наступит прилив.

      Мы вернёмся на судно для вахт и авралов,

      Пару сломанных веток с собой прихватив

      И стеклянный рисунок погибших кораллов.

      И забудем мы их, как случайный музей,

      Как цветное кино на вчерашнем экране, –

      Те места, где своих мы теряем друзей, –

      Острова в океане, острова в океане.

      А за бортом темно. Только россыпь огней

      На далёких хребтах, проплывающих мимо.

      Так ведётся давно – с незапамятных дней.

      И останется так до скончания мира.

      Не спеши же мне вдруг говорить про любовь, –

      Между нами нельзя сократить расстояний,

      Потому что, мой друг, мы ведь тоже с тобой

      Острова в океане, острова в океане.

1976, научно-исследовательское судно «Дмитрий Менделеев», Тихий океан

      Петербург

      Кем вписан он в гранит и мох,

      Рисунок улиц ленинградских,

      На перепутье двух эпох,

      Бессмысленных и азиатских?

      Насильно Русь привёл сюда

      Разочарованный в Востоке

      Самодержавный государь,

      Сентиментальный и жестокий.

      Для пушек выплавив металл,

      Одев гранитом бастионы,

      Он об Италии мечтал,

      О звонкой славе Альбиона.

      Не зря судьба переплела

      Над хмурой невскою протокой

      Соборов римских купола,

      Лепное золото барокко.

      И меж аллей, где тишина

      Порхает легкокрылым Фебом,

      Античных статуй белизна

      Сливается с полночным небом.

      Прости же, Англия, прости

      И ты, Италия седая!

      Не там Владимир нас крестил –

      Был прав безумный Чаадаев.

      Но, утомлённые Москвой,

      Купив билет на поезд скорый,

      С какой-то странною тоской

      Мы приезжаем в этот город.

      И там, где скользкие