Путевка в Париж. Людмила Анатольевна Мороз

ничего не слышишь.

      – Что ты хотел? Лишний раз уколоть? – Сердито сверкаю глазами. – Оставь в покое! – Я пулей влетаю в магазин. Там, возле прилавка, сделав вид, что рассматриваю мороженное, немного отдышалась. От возмущения тело мелко трясёт. Ну, хамло, так хамло! Больше не дождется, чтобы дала списывать. За прилавком скучает продавщица.

      – Дайте мне три порции мороженного, пожалуйста.

      – Какого тебе, девочка? – Зевает во весь рот, поворачиваясь к витрине.

      – Белочка в шоколаде.

      – А денег хватит? Учти, оно дорогое.

      – Вполне хватит. Мне мама дала. – Отсчитываю деньги.

      – И чья ты такая? К кому-то в гости приехала?

      – Нет, мы здесь будем жить. Моя мама врачом работает.

      – А, Людмила Анатольевна? Знаю такую. Хороший специалист. И чего вы в эту дыру переехали из города?

      – Не знаю. Это мама так решила. – Беру сдачу, пакетик с мороженным, и направляюсь к выходу. Около магазина топчется Толик.

      – Ленка, прости, я тебя обидел?

      – Отстань, не до тебя! Своих забот полон рот! – Сердито отрезала я, натягивая на голову капюшон.

      – Подумаешь, фифа городская! Но эту колючую фразу пропускаю мимо ушей. Начинает моросить мелкий осенний дождик. Бегу в сторону дома. Возле калитки окликает баба Клава.

      – Ленка, ты чего моталась в магазин? Так хлеб куплен с утреца.

      – Мама послала мороженого купить. – Подхожу к старушке поближе. – Вот вам тоже порция. Белочка в шоколаде. Возьмите! – Вынимаю мороженое из пакета, протягиваю бабе Клаве.

      – Все это баловство. – Привычно ворчит бабка, но мороженое берёт, не отказывается. – Но все равно спасибо!  Ты чего там гуторила с местным шалопаем?

      – Он мой одноклассник. Я что, не могу разговаривать с соседом по парте? Или вы не разрешаете?

      – Держись подальше от него. Безотцовщиной растет, что полынь при дороге. Мало ли чего тебе наплетет. Не слушай его, девка!

      – Но у меня отца нет. Так это не означает, что со мной не нужно дружить. Или запрещается разговаривать. Но и это не огорошило бабу Клаву.

      – Милая моя, так твоего отца убили. А его папаша бросил мать еще брюхатую. Ушел до рождения к любовнице.

      – Бабуля, мальчик не виноват в том, что жизнь его мамы и папы не заладилась. И вообще не интересно копаться в местных сплетнях, пора уроки делать.

      – Мать звонила. Сказала, что будет рано дома. – Сердито поджимает губы баба Клава. «Вот блин, уроки не сделала!». Рву остервенело калитку на себя. И пулей влетаю во внутренний двор. Открыв дом, кладу одно мороженое в морозилку, а второе беру себе. Вкус шоколада заставляет позабыть о всех неприятностях. Домашнего задания было не слишком много. Всё выполняю за сорок минут. Как раз дописываю последнее упражнение по русскому языку, когда мама вернулась домой.

      А на следующее утро, взяв школьную сумку, и, обреченно вздохнув, плетусь школу. О Господи, как эта тюрьма опротивела! Серые, унылые стены навевают зеленую, зеленую, тоску, похожую на ряску. Как раз перед самым звонком влетаю в класс. Привычным