Пекло. Восставший из мертвый. Александр Верт

я передам вас новому наблюдателю, который наверняка согласится с моим заключением.

      – И я смогу увидеть Карин и Оливера? – тут же спросил Берг. – Ну, если я смогу ходить по госпиталю, я смогу заглянуть и к ним, правда?

      – К лейтенанту Маер – да, а вот о Финрере я ничего не могу сказать. Данных о нем нет, и я не думаю, что ему разрешат контакты, но увидеть его, возможно, вам позволят.

      – Звучит как-то не очень, – признался Берг, – но спасибо.

      – Что-нибудь еще спросите? Мы приземлимся через три часа, и я уже не приду, – сразу сообщил мужчина.

      – Меня отсюда как выводить будут? – все же уточнил Берг, плохо понимая, что ему можно, а что нет.

      – Под конвоем, но без ограничений. Просто будете идти, куда скажут, и все. Браслеты пока будут при вас, но не активны, если, конечно, не попытаетесь убежать.

      – Куда тут собственно бежать? – смеялся Берг, а потом тяжело вздыхал, внезапно став печальным. – Вы вообще знаете, сколько времени может занять экспертиза?

      – В вашем случае не больше месяца, но вас явно будут держать в госпитале месяца три по медицинским показаниям.

      – Вы так говорите, как будто знаете, чем закончится экспертиза, – прошептал Берг, которого все же пугал факт оценки собственной вменяемости. Сама постановка этого вопроса вызывала нервную дрожь, а наблюдатель неожиданно улыбался.

      – Для меня очевидно. Я ведь не первый год работаю, – сказал он. – Так что подумайте, чем займетесь, когда вас совершенно здорового отпустят домой, возможно, с каким-то дополнительным наблюдением, но точно без ограничений, и отставку вашу примут, хотя мне, конечно, жаль, что вы написали это заявление сразу, даже не подумав о возможном вступлении в ЗАП.

      – ЗАП – это точно не для меня, – ни о чем не задумываясь, ответил Берг.

      – Вы могли стать элитником очень высокого класса, – сказал мужчина, как будто надеялся, что Берг спросит, может ли он отозвать свое заявление, но Берг только разводил руками.

      – Спасибо, но я пас. Правда, не хочу я этим всем заниматься. Хватит с меня.

      – Что ж, в таком случае удачи, – сказал мужчина и встал.

      Берг тоже поднялся. Его ноги ничего не держало, но он не стал делать резких движений, проводил мужчину взглядом, потянулся и вернулся на свою койку, возвращаясь к своим мыслям, а его наблюдатель шел к Карин, что лежала в соседней комнате, подключенная к аппаратам. Она, казалось, мирно спала. Программа должна была внушать ей сон о шуме прибоя с легким, едва уловимым ветром и бликами солнца на воде.

      Аппарат неустанно сканировал работу ее мозга и вел свой анализ, пытаясь считывать повреждения, но потоки единиц и нулей то и дело прерывали картинку, и Карин морщилась, а потом вздрагивала от короткого удара током прямо в мозг, постоянно сбивающийся с нормального жизненного ритма.

      – Как она? – спросил наблюдатель у врача, приставленного к девушке.

      – Уже лучше, – ответил тот, – в госпитале можно попробовать ее разбудить, но она опасна для себя.

      – Я так