Голубь над Понтом (сборник). Антонин Ладинский

черным и страшным. Уже истекало первое тысячелетие с того дня, как родился в яслях Спаситель мира. Последние годы были полны таинственных событий. Зимой в Месемврии родился младенец, у которого было три глаза, а руки росли из горба на спине. Последнее время на псарне благочестивого каждую ночь выли псы, и псари не могли заставить умолкнуть их даже плетьми. Затерянные во мраке диких гор, мы трепетали. Базилевс, подпирая рукою усталую голову, смотрел на пламя светильника, и его голубые глаза становились черными.

      Как сейчас я слышу монотонный голос Льва, прерываемый иногда вздохом кого-нибудь из слушателей.

      «В третье лето царствования Кира Персидского послан был ангел Гавриил к пророку Даниилу. И сказал ему ангел: “Муж, преклони ухо твое, ибо я открою тебе все, что совершается на земле до самых последних дней”».

      Мы не отрывали глаз от шевелящихся губ чтеца. Со всех сторон окружала нас черная ночь.

      «Пошлет Господь огонь с небес, земля покроется водою, а Седмихолмный будет окружен врагами. Горе тебе, Седмихолмие! Увы тебе, Вавилон! Вода потопит высокие стены твои, и не останется в тебе ни одной колонны, и возрыдают о тебе приплывшие к твоим башням корабли…»

      Кто-то вздыхал за спиной базилевса:

      – Господи, Господи…

      «Стены его падут и будет царствовать в нем юноша, который наложит руки свои на священные жертвы. Тогда восстанет спящий змий и убьет юношу и будет царствовать пять или шесть лет. После него воцарится дикий волк, и поднимутся народы севера, которые приступят к великой реке…»

      С перекошенным лицом, с глазами, наполненными, безумием, базилевс протянул руку:

      – Остановись!

      Лев прекратил чтение. Мы с замиранием сердца обратили лица наши к благочестивому. Простирая руки к бревенчатой стрехе хижины, он взывал:

      – Какие стены падут? Какой юноша будет царствовать? Какие народы севера?

      Голос базилевса звенел, поднимался с каждым словом, поражал наш слух, как звон цимбал.

      – К какой великой реке приступят народы севера?

      Мне было не по себе. В воспаленной голове теснились мысли. Кто юноша? Василий? Стены – это стены, перед которыми мы стояли бесплодно двадцать один день? Кому грозит смерть?

      Благочестивый сжал виски руками, вперил взгляд в пространство, стараясь проникнуть в тайны будущих времен.

      – Продолжай, Лев!

      Лев снова склонился над страшной книгой.

      «Восстанет великий Филипп с восемнадцатью языками и будет битва. Но глас с небес остановит сражение. Тогда перст судьбы укажет человека. Ангел возьмет его в святую Софию и скажет: “Мужайся!..”»

      – Читай, читай!

      Лев остановился и перевел дух.

      Базилевс нетерпеливо:

      – Читай, читай…

      «Враги будут побеждены, настанет изобилие плодов и мир. Сей человек будет царствовать тридцать два года и потом передаст в Иерусалиме свое царство Богу. А после него блудная жена зачнет антихриста. Антихрист