Инвестком. Леонид Подольский

шли хорошо – примерно через полгода он начал надеяться, тайно конечно, что он, возможно, действительно лучший риэлтор в «Инвесткоме». Предполагал и надеялся, но знать не мог. Игорь попытался осторожно спрашивать у Валентины Антоновны, но она отвечала уклончиво, что это, мол, не подлежит разглашению. Чуть ли не коммерческая тайна. Секретность исходила от Козлецкого. Он, как чёрт ладана, боялся налоговой полиции.

      Игорь не был любимчиком у Валентины Антоновны. Не делился с ней, такое даже не приходило ему в голову. Он оказался слишком наивен и непрактичен и не подозревал, что другие могут делиться, хотя, скорее всего, – делились. Но, увы, мысль, что можно делиться и состоять с заведующей в особых отношениях, пришла к нему много позже, когда Игорь уже не работал в «Инвесткоме». Вполне вероятно, что лучшие варианты Валентина Антоновна отдавала другим, тому же Жене Маслову, Володе и Нонне. Вероятно также, что отдельные сделки любимчики уводили на сторону вместе с Валентиной Антоновной. Но Игорь мог об этом только догадываться. Догадываться же он начал слишком поздно…

22

      Заявки, поступавшие за день, на следующий день распределяла Валентина Антоновна. Их должен был передавать ей строго в руки специально уполномоченный сотрудник, но если Саблина отсутствовала, он часто оставлял заявки на столе. Между тем, после первых успехов Игорь стал замечать, что заявки, которые выдавала для работы Валентина Антоновна, стали явно хуже, чем вначале. Происходило ли это преднамеренно, было приглашением задуматься и переоценить обстановку, результатом кумовства, как годы спустя предположил Игорь, или простой случайностью, – этого Игорь Полтавский не узнал никогда. Мысли его пошли в совсем ином направлении. Валентина Антоновна приходила на работу довольно поздно, так что, если прийти пораньше, лежавшие на столе заявки нередко можно было просмотреть и выбрать самые лучшие. Парадокс заключался в том, что чрезвычайная секретность в начале цепочки при поступлении заявок, которые принимали специальные девочки, сидевшие в комнате под охраной, сопровождалась чуть ли не полной безалаберностью в её конце. Заявки учитывались не слишком строго, а может быть, и совсем не учитывались. По крайней мере Валентина Антоновна относилась к учёту спустя рукава. Не исключено, что просматривал заявки и выбирал для себя не один Игорь…

      … Вот так и получилось, что однажды зимним утром Игорь Полтавский выиграл свой золотой вариант. Трёхкомнатная коммуналка находилась в престижном доме на улице 1812 года рядом с площадью Победы и вполне тянула на сто пятьдесят тысяч долларов. Прелесть варианта состояла в том, что оставившая заявку бывшая медсестра Лена, проживавшая ныне с новым мужем в Тбилиси, хотела продать свою комнату, самую большую в квартире, за тридцать тысяч зелёных. И соседи согласны были на разъезд.

      Парадокс: толпы русских бежали из охваченной смутой, полуголодной, холодной Грузии, где чуть ли не каждый день отключали электричество, из республики с разрушенной гражданской войной экономикой,