Легенды Сэнгоку. Пёс. Дмитрий Тацуро

напугать людей своим глупым видом! – он засмеялся и обернулся на товарищей, удостовериться, смеются ли они над его шуткой. Те сдержано похрюкивали. А вот толпа, занимавшаяся до этого своими делами, застыла в молчании и в предвкушении чего-то интересного.

      – А что это такое? – продолжил разбойник, тыча пальцем на стоящее у входа копьё Инучиё. – Шест, на котором ты сидел, до того, как решил сбежать от своих пернатых друзей?

      – Это, самое великое оружие, придуманное ещё первыми ками, – со знающим видом заявил Инучиё. – А это, – он резко выкинул вперёд правую руку, с сжатой кистью, впечатав её прямо между глаз разбойнику. – мой кулак. – он схватил своё копьё и не вставая в боевую позицию, сразу же опустил плашмя наконечника прямо на макушку пьяного. Благо, клинок яри оказался в деревянных ножнах, иначе бы разбойнику было гораздо хуже.

      Первый, сидел на корточках хватаясь за разбитый нос, второй на пятой точке, держась за голову, у которого явно помутнело сознание от такого удара. Третий, здоровяк, получив тычок в живот, остался стоять на месте, бросив дубину на землю. Инучиё, удостоверился, что нападать никто больше не собирается, повернул копьё в вертикальное положение и положил его на правое плечо, приняв победоносный вид.

      – Ну так, что? Кто там из нас пугало? – с издевкой вопросил он.

      Побитые не отвечали и отползли от обидчика подальше, а третий, подняв перед собой раскрытые ладони, давал понять, что он тут вообще не приделах.

      Инучиё презрительно окинул всех троих, хмыкнул и пошёл прочь от негостеприимного заведения. Люди, находившиеся на его пути, с опаской, расступились, уступая дорогу чудаковатому юноше.

***

      Так и не поев, Инучиё шёл дальше. Несмотря на враждебный приём со стороны хозяина идзакая и его посетителей, настроение его ничуть не ухудшилось. Он спокойно шёл по дороге, проходившей через пустующие поля заросшие зелёной травой. На горизонте уже виднелись стены Нагои, за которыми высились изогнутые, блестящие на солнце, лазурные крыши тэнсю. Главная башня казалась такой огромной даже из далека, по сравнению с которой, Арако – дом Инучиё, казался лишь обычной конюшней.

      До вечера было ещё далеко, но солнце уже начало клониться к закату и назойливо светило юноше в левый глаз, заставляя его, то и дело, прикрываться ладонью. В животе снова заурчало. Инучиё, отняв руку ото лба погладил себя по пустующему животу.

      – Ничего, – сказал он ему. – Скоро доберёмся до Нагои, поступим на службу к князю, а там нас накормят вдоволь! Вот увидишь, больше ты никогда не будешь голодным. – живот ответил громким, наверное, довольным урчанием.

      Сразу, после недолгой беседы со своим желудком, Инучиё пришлось обернуться и резко отпрыгнуть в сторону с дороги, чтобы не попасть под копыта, нёсшейся, словно ветер лошади, естественно, нёсшей на себе всадника.

      – Смотри куда скачешь кретин! – крикнул ему в след Инучиё и погрозил кулаком.

      Казалось, всадник его не услышал, но проскакав ещё шагов пятьдесят, осадил коня,