Семейный круиз. Аманда Эйр Уорд

– и подушки безопасности не сработали, и никакая «Скорая» не мчится, чтобы спасти тебя. Да, ее жизнь свалилась через ограждение в океан страхов и тоски, медленно идя ко дну вместе со своей пассажиркой, у которой уже нет времени, чтобы спастись: она хватает ртом воздух, а ремень безопасности, олицетворяющий ее брак, заело, крепко вжав ее в сиденье, и скоро она раскинет руки, отдавшись удушающей водной стихии.

      Вполуха прислушиваясь к негромко звучащей музыке (плейлист Кендалла состоял в основном из мужских бэндов), Реган выдавила краску на палитру и выбрала кисточки разных размеров.

      Когда-то она думала, что станет художницей. И теперь, открывая дома свой секретный шкафчик и усевшись по-турецки на полу, она смотрела на свои глянцевые цветные поделки и представляла, будто она и в самом деле художник. Она бросила учебу, чтобы не потерять Мэтта, чтобы слепить счастливую жизнь в достатке – полную противоположность собственному нищенскому детству. Раз в несколько дней Реган приходила в «Домик Моне» и раскрашивала фигурки, подпадая под чары этого места, создавая из примитивных форм то, чего не существовало бы без ее любовных, старательных усилий. Разве не в этом состоит смысл искусства? (И, если уж на то пошло – материнства и самой жизни?)

      Закончив раскраску динозавра, Реган передала его Кендаллу для обжига и расплатилась картой.

      Покинув «Домик Моне», она еще немного погуляла по торговому центру в поисках вещиц, способных избавить ее от ощущения, будто она – золотая рыбка, запертая в пластиковом пакете «Зиплок»[13]. Реган кинула взгляд на свое отражение в витрине. Она уже не была хорошенькой, и из сорок второго размера перелезла в одежду пятидесятого. При ходьбе ляжки неприятно терлись друг о друга. Она родила детей, выкормила их грудью и пыталась воспринимать с бравадой эти печальные перемены в своем облике. Реган любила вкусно готовить и вкусно поесть. Ее мать всю жизнь сидела на диетах, а Реган стремилась подать своим девочкам более здоровый пример. Но на нее перестали оглядываться мужчины.

      Реган задержалась возле турагентства. Надпись на рекламе с шезлонгом и пляжным зонтом гласила: Куда угодно, только беги отсюда!

      Реган приложила руку к горлу. Она буквально задохнулась от осознания, как все просто.

      – Я хочу сбежать, – сказала она сама себе, глядя на этот розовый шезлонг, на столик с фруктовым напитком. Крысиный яд, самоудушение подушкой, перерезывание тормозов на «Тойоте Тундра»… Ни один из этих способов не давал того, что она желала больше всего на свете, а именно – освободиться.

      Реган заставила себя пройти мимо турагентства. Через полчаса она должна быть в спортивном зале Деревенской дневной школы Саванны. Это было дорогое учебное заведение, но каждый раз, когда она приезжала туда и видела своих девочек в красивой ладной форме, ее охватывала гордость. Отец Реган был адвокатом, но после его смерти с деньгами все стало плохо, и Шарлотта вытягивала семью, став агентом по недвижимости.

      А риелтором она была средним. Время от времени ей удавалось

13

Пакет на молнии.